Тут и там периодически всплывают рассказы о «колхозном рабстве беспаспортных крестьян» при Сталине. Как это водится у широкой публики, знаний мало, понимания ещё меньше, но вой стоит – мама не горюй.
А что же там было-то при Сталине?
Предыстория вопроса.
Придя к власти, большевики паспорта отменили. Полная свобода: живи кто хочешь и где хочешь. Правда, города при этом быстро наполнились преступным, неработающим и просто асоциальным элементом.
Управлять городским хозяйством, когда в городе неизвестно, сколько народу живёт, тоже несколько затруднительно. Преступность была – ого. Поэтому было принято решение разобраться и навести порядок. Но сначала необходимо сделать отступление.
Итак… Общее замечание: завывания о том, что переток сельского населения в города есть следствие созданного большевиками «колхозного ада» — они не от большого ума. В связке «деревня-город» миграционное сальдо всегда в пользу города. Со времён как бы не Древнего Рима ещё. При любых строях и режимах.
Меняется положение только при чрезвычайных обстоятельствах: голод, эпидемия, война. Вот в средневековой Европе население, спасаясь от чумы, бежало из городов. Или в России во время Гражданской войны имел место отток городского населения в деревню по причине голодухи. В Германии во время Второй мировой горожане переезжали в сельскую местность, спасаясь от бомбёжек.
А в нормальных условиях сальдо, повторяю, всегда в пользу города.
Историческая справка:
по состоянию на конец 20-х годов СССР являлся аграрной страной, в которой большинство населения (более 80%) составляли крестьяне. Руководством был взят курс на коллективизацию и индустриализацию. Одно неотделимо от другого.
Коллективизация.
Село представляло собой океан мелких хозяйств. Крайне неэффективных. Хозяйствование велось на уровне времён Ивана Грозного: вспашка сохой, ручной сев, жатва вручную (косой, а то вообще серпом), хранение урожая в амбаре, транспортировка телегой. Товарность была исключительно низкой, ниже, чем в 1917 году, на четвёртом году изнуряющей войны, прикончившей Империю. Большая часть продукции, произведённой на селе, там же и потреблялась. Коллективизация позволяла повысить эффективность сельского хозяйства и увеличить товарность производства. А заодно – разгрузить деревню от огромного количества народу.
Индустриализация.
Городское население в силу своей малочисленности физически было неспособно удовлетворить потребности создаваемой промышленности в рабочих руках. Отмечу: это было понятно изначально. Никакой альтернативе крестьянам, как источнику рабочих рук, не было.
Казалось бы, злодеям-большевикам, желающим закрепостить крестьян и проводить переток рабочей силы из одного сектора народного хозяйства в другой под бдительным присмотром, имело смысл сначала ввести паспортную систему, привязать крестьян к земле, а уж потом строго под контролем устраивать миграцию. По оргнабору (о нём будет речь дальше). В реальности же было совсем не так: коллективизация и индустриализация начались безо всяких паспортных систем. В первую пятилетку никаких паспортов не было.
Органбор.
Он же вербовка. Часто можно услышать, что, дескать, это был практически единственный способ для беспаспортного крестьянина покинуть село. Враньё. В действительности же дела обстояли так: для гигантов индустрии типа Кузнецкого или Норильского комбинатов набрать необходимое количество рабочих рук самостоятельно было невозможно – местности кругом малолюдные. Только набирать по всей стране. Поэтому на помощь предприятиям пришёл Наркомат труда. Он помогал с оргнабором. Но вот какое дело: оргнабор – удовольствие не из дешёвых.
Затраты на организацию и проведение ложились на само предприятие. У гигантов индустрии выбора не было – самостоятельно (своим ходом) людей не наберёшь, но вот многие предприятия, которые находились не в таком пиковом положении, стали самостоятельно отказываться от оргнабора и набирать работников исключительно «самотёком». Подчеркну: набор «самотёком» был изначально. Он не был запрещён ни в начале, ни даже в 1940 году, когда запретили самовольный уход и переход. Брать же новых сотрудников сами не запрещалось никогда. Например, вчерашний выпускник школы сам выбирал: куда ему пойти, а заводу, соответственно, который был им выбран, никто не запрещал самостоятельно взять нового работника.
Важный момент: предприятие само решало – как ему набирать людей. Ещё более важный момент: начиная со второй пятилетки, как раз когда стала действовать паспортная система, активность оргнабора снизилась. Всё больше людей (в массе своей – те самые беспаспортные крестьяне) стало устраиваться на работу «своим ходом»: пришёл на завод/фабрику, поступил на работу.
Завыватели про это не знают, а данный факт, стоит заметить, ну совершенно не вписывается в концепцию «привязали крестьян к земле, вся движуха строго организованно, под контролем властей».
Итак, каковы были итоги первой пятилетки? Миллионы крестьян ушли в промышленность. Требовались ещё миллионы. Индустриализация продолжалась. При этом наблюдались и сугубо негативные явления: города прямо-таки кишели преступниками и просто сомнительными личностями. Помимо того, что расцвёл криминал, так ещё в полный рост встали проблемы управления городским хозяйством.
Для постоянного проживания (а не просто пребывания) в городе стало обязательным иметь паспорт. Ещё раз: паспорт – не привилегия, но обязанность горожанина. Основания для получения паспорта: иметь работу, жильё, учиться в городе. Ну, ещё иждивенцы были. Проведённая паспортизация резко оздоровила города: неработающие элементы, преступники и прочая шушера (профессиональные нищие, лица без определённых занятий, цыгане и т.п.) или покинули города сами, или были выдворены. В деревне паспортизация-то не нужна: все и так на виду, все про всех всё знают. Чай, не город.
А что же крестьяне, паспортами не «осчастливленные»? Говорят, они были прикованы к селу отсутствием паспортов.
Это враньё.
Во-первых , стоит понимать, что «нет паспорта», «нет документов». Документы-то как раз были. Удостоверения личности, книжки колхозника, справки, метрики – документов хватало.
Во-вторых , стоит знать, что крестьяне с документами постоянно прибывали в города по своим надобностям: что-то продать, что-то купить, проведать родню и т.д. Поездка в город – не экстраординарное событие, но рутина. Крестьяне постоянно ездили в города и, соответственно, постоянно получали справки у себя в селе. Кстати говоря, зимой, когда в деревне делать особо нечего, многие «прикованные к земле» беспаспортные крестьяне уезжали на подработки в города. На месяцы.
В-третьих , для того, чтобы стать горожанином, паспорт не требовался. Устройся на работу, поступи на учёбу – и живи на законных основаниях. Важный момент: паспорт для устройства на работу или поступления на учёбу был необязателен. С городских, понятно, спрашивали паспорта, с деревенских – другие документы. Достаточно было справки.
Не шибко обременённые знаниями граждане утверждают, что получить справку можно было только, дескать, с письменного разрешения председателя колхоза.
Это враньё. Как водится, врунишки упускают несколько моментов.
Во-первых , не все селяне были колхозниками. Например, учительница, направленная в сельскую школу до введения паспортной системы – она селянка без паспорта, но не колхозница. Зарплату ей платит наркомат (министерство) образования, а не колхоз. Соответственно, председатель колхоза ей не начальник. Плюс, ещё были единоличники.
Например, мой прадед, экс-кулак, не работал в колхозе и на Советскую власть ни дня в своей жизни. А прожил почти сто лет. Вовремя разобравшись, куда дует ветер, он передал всё хозяйство сыновьям, а сам занялся исключительно пасекой. Своей частной пасекой. В колхоз не вступал. Торговал своим мёдом на базаре. Вот так-то.
Во-вторых , форм справок было две: от колхоза и от сельсовета. Это разное. Колхоз – это, фактически, кооператив. Где правление избирается самими крестьянами. Избирается, понятно? Колхоз по своей сути – фирма, предприятие. Не государственное, нет. А вот сельсовет – орган Советской власти.
Рекомендуется их не путать. Колхоз относится только к колхозникам, сельсовет – ко всем селянам, поскольку граждане – все. Орган Советской власти не подчинялся негосударственной фирме «колхоз». Они сами по себе. Один другим не управляет. Колхозник, если кто не понял, имеет отношение не только к колхозу, но и к Советской власти. И даже в первую очередь к Советской власти. Потому что гражданин СССР.
Справки выдавались и там, и там. Давали справки легко. Имели ли место случаи самодурства? Когда документы зажимали? Да, имели. Только не стоит их выдавать за систему: в стране продолжалась индустриализация, властям были нужны рабочие руки крестьян в промышленности, ибо альтернативы крестьянам не было. Председатель колхоза – такой же царь и бог, как сейчас гендиректор фирмы. Сейчас точно так же, как тогда, могут не отпустить, скажем, в отпуск или на учёбу (не подпишем обходной, не выдадим трудовую), когда, например, горят сроки, нет замены и т.д. Или работай, или вообще увольняйся нафиг. И рассчитайся. Тогда было то же самое.
Так вот, с документами крестьянин приезжал в город и устраивался на работу. Промышленности были нужны рабочие руки, брали крестьян охотно. Устроившись на работу и получив общежитие (или поселившись у городской родни, если была возможность), вчерашний крестьянин становился горожанином и получал паспорт с пропиской. Важный момент: миграция лимитировалась не якобы «удержанием крестьян на селе», а возможностью городов по приёму новых жителей. Работаешь, учишься, есть где жить – добро пожаловать. Плодить неработающий элемент власти не собирались. Собственно, достаточно глянуть статистику: крестьяне переселялись в города миллионами. Сальдо:
1927–1938 - 18,7 млн.
1939–1958 - 24,6 млн.
1959–1970 - 16,4 млн.
Постановление СНК СССР «Об устранении препятствий к свободному отходу крестьян на отхожие промысла и сезонные работы» от 16 марта 1930 г.:
Паспорта ввели позже – в 1932 г. И речь здесь не об окончательном переселении в город. Однако, логика государства прозрачна: вас в деревне и так много, а вот в города рабочие руки необходимы. Так что и после 1932 г. отказ в выдаче колхознику справки для выезда в город вполне мог привести к уголовной отвественности.
В принципе, я встречал постановление, вышедшее где-то после 1932 г., о том, что препятствие колхознику выйти из колхоза и переехать только одно – расплатиться по имеющимся долгам. Не найду только.Во как их к земле «прикрепили». Это только сальдо, замечу. Стоит понимать, что реально переселившихся в города было ещё больше. Поскольку из города шёл поток специалистов: врачей, учителей, механизаторов, агрономов, зоотехников и т.д. Даже в конце 60-х, когда масштабная индустриализация была давно завершена (а крестьяне по рассказам завывателей в массе паспортов не имели аж до 1974 года, следовательно были «крепостными»), в течение 1968-69 годов в город из села переехало 4,4 миллиона человек, из города в село – 1,7 миллиона.
Кстати, за это же время ещё 2,5 миллиона «крепостных» переехали из одного сельского административного района в другой. Закрытие крестьянам дороги в город отсутствием паспортов (без которых, якобы, не устроишься на работу) - заурядная ложь. В стране было столько новых вакансий, что обладатели паспортов (абсолютное меньшинство населения, между прочим) заведомо не могли их заполнить.
Никакого смысла держать на селе массу народу при том, что промышленности были нужны миллионы рабочих рук, не было. Ведь что фактически изменилось с введением института прописки и паспортной системы? Исчезла вольница «живу где угодно на основании лишь собственного желания и более ничего». Чтобы жить в городе, стали обязательны законные основания. Работа, учёба. Что характерно, вольница исчезла для всех. Житель, например, Казани, не мог переехать жить, скажем, в Саратов «просто так», только потому, что хочется жить в Саратове. Хоть и с паспортом.
Паспортная система и институт прописки ограничили всех граждан страны, а не только крестьян. Ограничения, следует заметить, были вполне разумны. Выбор между вариантом «в городе живут люди, имеющие работу, которым есть где жить» и вариантом «в городе живёт кто угодно» достаточно очевиден даже с обывательской точки зрения. Желающие могут прикинуть для себя разницу между «в соседней квартире поселилось 20 цыган без определённого занятия» и «в соседней квартире могут селиться только имеющие работу граждане, причём не в каких угодно количествах».
Отдельно стоит упомянуть и об учёбе. Некоторые утверждают, что и тут коварные большевики ставили палки в колёса колхозникам. Комментировать подобный бред трудно, но можно и нужно. Крестьяне были, если кто помнит, одним из двух привилегированных классов. Вместе с рабочими. Советская власть, надо отдать ей должное, реально много делала для того, чтобы подтянуть культурный и образовательный уровень отсталых слоёв населения. Уже само по себе происхождение было бонусом в силу «классовой близости» крестьян и Советской власти.
Более того: существовала вполне официальная система льгот для поступающих в учебные заведения. Не только для крестьян. Для рабочей молодёжи, направленных от предприятий, сирот, демобилизованных из армии и т.д. В союзных республиках ещё и для национальных кадров. Вот моя родная бабка. Колхозница. Она сама (не по направлению) приехала в город и поступила в фельдшерское. Стала горожанкой. И таких были миллионы. В основном вчерашние крестьяне шли в заведения попроще: техникумы, меды, педы и проч. Но поступали и в академии, и даже в университеты. Те самые «бесправные беспаспортные» крестьяне.
Многих волнует вопрос уголовного преследования колхозников. Как с этим обстояло дело? Очень просто. Паспортный режим был для всех. Первое нарушение паспортного режима не влекло уголовной ответственности ни для кого. Ни для кого. Разница между беспаспортным гражданином и паспортным действительно была: попервости штрафовались оба, но беспаспортного ещё и высылали обратно. Высылали незатейливо: своим ходом. Штраф, справка, предписание прибыть по месту жительства в родное село к такому-то сроку. Далее: второе нарушение паспортного режима влекло уголовную ответственность для всех. Для всех. Независимо от паспортности/беспаспортности. Вплоть до двух лет лишения свободы. Неискушённым в работе дознания/следствия могут впарить следующую байку: дескать, беспаспортного колхозника могли замести и бросить на месяц в спецраспределитель (бомжатник).
И вообще, мол, колхозник для городских милиционеров – потенциальный носитель «палки». Важное пояснение: гражданина с документами (будь то паспортный с иногородней пропиской или колхозник с просроченной справкой) в бомжатник совать нельзя.
Оформляется административный протокол, штраф за нарушение паспортного режима – всех делов-то. Уголовное дело возбуждать не за что. Если не рецидив, конечно. Задержанный без документов городской проверялся по ЦАБу (центральное адресное бюро), сельский – по ОАБу (областное). Дальше обычным порядком (см. выше). Вот если на гражданина данных не было, то тут действительно бомжатник и выяснение – кто это вообще такой. Но это уже про бомжей, это другая история.
Ошибочные представления и завывания про «крепостничество» имеют под собой чаще всего простое основание: некорректная экстраполяция сегодняшнего положения с паспортами на сталинскую эпоху. Сейчас, например, без паспорта даже на паровоз билет не купишь. Тогда для поездки паспорт был не нужен. Паспортная система и институт прописки ограничивали всех граждан СССР. Всех. Свободы проживать, где вздумается, лишь на основании собственного желания – не было ни у кого. Человек с паспортом по прибытии в другой город был точно так же обязан зарегистрироваться в течение суток, как и человек без паспорта. Точно так же не имел права пребывать в другом городе без оснований более 30 суток. Уголовный кодекс действовал на всех.
Да, между прочим… Я читал известную работу Попова. Это не историческое исследование, это лживая агитка. Помимо собственно брехни, работа аж клокочет ненавистью к Советам. Автора серьёзно заносит. За фразы типа «В деревнях и селах оставались те, кто сделал ставку на советскую власть, кто решил верно служить ей, вознамерился сделать карьеру на унижении и порабощении односельчан, захотел построить себе лучшую жизнь за счет эксплуатации рядовых колхозников» в приличном обществе без промедления закатывают в рыло.
В сухом остатке: рассказы про «крепостничество», «рабство» и т.п. реальностью не подтверждаются. В реальности десятки миллионов беспаспортных селян переселялись в города. Басни же о том, что большевики старались крестьян прикрепить к земле, но находчивые крестьяне находили лазейки в «крепостном праве», лучше оставить для слабоумных. Десятки миллионов переселившихся в города – это результат не близорукости властей, проморгавших якобы дырки в законодательстве, это результат целенаправленной политики.
Как «известно», крестьяне в СССР находились на положении бесправных рабов, не имеющих права на свободное перемещение. Даже Википедия пишет, что у крестьян не было паспортов. Но вот недавно приобрел (как говорят коллекционеры – «с земли поднял») оригинальный документ – паспорт гражданина СССР, выданный в далеком 1938 году.
Выдан этот документ Евдокимову Петру Евстафьевичу, крестьянину-колхознику, жителю села Втарасовка Томаковского района Днепропетровской области УССР (да, паспортисты такие паспортисты – что сейчас, что тогда). Втарасовка – это село Высшетарасовка, оно и сейчас существует .
Что особенно любопытно, этот паспорт выдан взамен старого, то есть Петр Евстафьевич был паспортизирован с 1935 года. Еще интересная особенность – владелец данного документа был неграмотный.
Не хочу вдаваться в причины, почему многие колхозники не пользовались паспортами, но налицо факт – в случае необходимости паспорт можно было получить, обратившись в паспортный стол при районном отделе НКВД, даже если заявитель неграмотен.
Еще о паспортах для крестьян
«Тяжело ли было крестьянину уйти из деревни? Это я про 1930 – е гг. Знаю я, что это период невиданного переселения из деревни в город)) Но ведь есть сердобольные, которые сомневаются: а вдруг, вот энтому и энтому обломали счастье… без паспортов-то…»
«В принципе, я встречал постановление, вышедшее где-то после 1932 г., о том, что препятствие колхознику выйти из колхоза и переехать только одно – расплатиться по имеющимся долгам. Не найду только.»
А теперь — документы семейного архива (у меня, к сожалению, только плохие копии:
Справка 1928 года
Дано настоящее гражданину, происходящему из крестьян селения Крутец, Пахомову Михаилу Васильевичу,18 лет, холост, в том, что он под судом и следствием не состоял и не состоит, что и удостоверяется. Выдана на предмет получения паспорта.
А это — справка о налогах с крестьянского хозяйства
В 1931 году он уже работает в городе, о чем свидетельствует удостоверение личности и штамп о выдаче паспорта
Ну, а потом — официальный отказ от земли и дальнейшая карьера фабричного или заводского рабочего, инженера, бухгалтера или экономиста.
Миф о «паспортном крепостном праве» для крестьян в СССР
Вот один из самых, если не самый тяжёлый:
«А вы знаете, что большевики восстановили крепостное право? Большую часть советского времени у сельских жителей не было паспортов!»
Сильно, особенно ежели принять эту информацию как данность. Отвечать – хотя бы себе самому – в том духе, что, мол, «иначе нельзя было, иначе не выстояли бы» и прочая и прочая – можно, конечно… Но это уже будет серьёзной победой антисоветчиков над отвечающим так – когда вполне можно обойтись без подобного ответа.
Что бы, для начала, не допустить простую мысль: в первые десятилетия Советской власти паспортам вообще не придавали такого большого значения, как в позднесоветские времена? (Не говоря уж о постсоветских, когда любой десять раз подумает, прежде чем просто выйти из дому без паспорта. Но уж себя-то любимого крепостным в этой связи не сочтёт.)
Вспомним хотя бы В. Маяковского с И. Ильфом и Е. Петровым: в какие времена до или после на бюрократизм смотрели с таким гневом и презрением, как тогда?
Продолжить логично так: а насколько именно время индустриализации и коллективизации подходило для привязки крестьянина к земле а-ля дореформенная царская Россия? Если главным смыслом коллективизации было как раз массовое высвобождение рабочих рук для промышленности, для скорейшего превращения аграрно-индустриальной страны в индустриально-аграрную?
За последнюю неделю дважды в разных обсуждениях всплывала тема «закрепощения» колхозников властями СССР с помощью паспортной системы. Вкратце суть этого мифа такова:
Советская власть нещадно эксплуатировала крестьянство, заставляя кормить городское население, при этом запрещая жителям сельской местности покидать своё место проживания под страхом уголовной статьи, и для достижения своей гадкой цели власти не выдавали колхозникам паспорта аж до 1974 года, а без паспорта, утверждают сторонники данного мифа, сельский житель никуда не мог поехать – максимум, до первой проверки документов сотрудниками органов правопорядка.
Да, есть такой факт – многие жители сельской местности получили паспорт только в 1974 году, когда вышло соответствующее . Именно после принятия данного документа паспортизация стала обязательной и поголовной, вне зависимости от места проживания. Почему же до этого сельчанам паспорта не давали? Давайте разбираться подробно.
И начнём мы издалека, а точнее – с 1923 года. Именно тогда вышел ДЕКРЕТ ВЦИК, СНК РСФСР ОТ 20.06.1923 ОБ УДОСТОВЕРЕНИИ ЛИЧНОСТИ . Вы можете сами ознакомиться с текстом, а я вкратце скажу: в этом декрете нет ни слова о том, что для жителей сельской местности есть какие-то ограничения. Кроме того, декрет лишь даёт право получить удостоверение личности, а не обязывает это делать.
Следующий важный документ, касающийся паспортизации, был принят в 1932 году – Постановление ЦИК и СНК СССР от 27 декабря 1932 года «Об установлении единой паспортной системы» . Данное постановление было принято:
«В целях лучшего учета населения городов, рабочих поселков и новостроек и разгрузки этих населенных мест от лиц, не связанных с производством и работой в учреждениях или школах и не занятых общественно-полезным трудом (за исключением инвалидов и пенсионеров), а также в целях очистки этих населенных мест от укрывающихся кулацких, уголовных и иных антиобщественных элементов».
Как видим, здесь чётко указано, в каких населённых пунктах паспорта обязательны («население городов, рабочих поселков и новостроек») и зачем они вводятся, но нет никакого указания на запрет выдачи паспортов сельскому населению.
Может быть, что-то есть в Положении о паспортах к данному постановлению? Нет, и здесь никаких запретов, но есть важный пункт, как раз касающийся беспаспортных сельчан:
Гражданам, постоянно проживающим в населенных пунктах, где введена паспортная система, паспорта выдаются без подачи ими заявлений, а гражданам, прибывающим в эти населенные пункты из других местностей, – по их заявлениям.
Т.е. если сельский житель, не имевший паспорта, приезжает жить и работать в город – он его обязан получить в местных органах милиции.
Так, а если сельский житель приехал не насовсем, а просто в гости к родственникам? В этом случае ему паспорт не нужен – достаточно временного удостоверения личности, полученного в сельсовете. А вот если нет ни паспорта с пропиской, ни временного удостоверения, тогда появляется наказание:
11. Лица, обязанные иметь паспорта и оказавшиеся без паспортов или временных удостоверений, подвергаются в административном порядке штрафу в размере до ста рублей.
Граждане, прибывшие из других местностей без паспорта или временного удостоверения и не выбравшие в течение установленного инструкцией срока паспорта или временного удостоверения, подвергаются штрафу в размере до 100 рублей и удалению распоряжением органов милиции.
12. За проживание без прописки паспорта или временного удостоверения, а также за нарушение правил прописки виновные подвергаются в административном порядке штрафу в размере до 100 рублей, а при повторном нарушении правил прописки подлежат уголовной ответственности.
В 1937 году статья 6 вышеуказанного Положения о паспортах была дополнена – с этого момента для получения паспорта требовалась фотография .
Возникает вопрос: почему паспорта были введены для городов, рабочих посёлков и новостроек, а деревни и сёла остались без внимания? Объясняется это просто: началась индустриализация, в города и новостройки хлынули десятки тысяч людей, но одновременно туда же хлынули и всевозможные криминальные или антисоветские элементы – в толпе было легче затеряться и тем, и другим, ведь люди съезжались из самых разных мест, никто друг друга не знал, и новые лица могли без проблем сливаться с массами трудящихся и творить свои противозаконные дела, включающие как обычное воровство, так и вредительство на производстве – накануне войны это было достаточно частым явлением. В деревнях и сёлах же уклад был другим – там, как правило, люди хорошо знали друг друга, поэтому каждое новое лицо было на виду. Здесь паспортный контроль не требовался.
Кстати, паспорта выглядели вот так:
В дальнейшем выходили уточняющие постановления, как, например, ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 19 сентября 1934 г. № 2193 «О ПРОПИСКЕ ПАСПОРТОВ КОЛХОЗНИКОВ-ОТХОДНИКОВ, ПОСТУПАЮЩИХ НА РАБОТУ В ПРЕДПРИЯТИЯ БЕЗ ДОГОВОРОВ С ХОЗОРГАНАМИ» – оно касалось колхозников, покидающих собственный колхоз в тех местностях, что уже были паспортизованы, или УКАЗ от 10 июня 1939 года «О ВЫДАЧЕ ПАСПОРТОВ ЛИЦАМ, ПРОЖИВАЮЩИМ В ШАХТНЫХ ПОСЕЛКАХ» , вводящий контроль за населением в районах угольных шахт (теперь они приравнивались к режимным районам).
В общем, как мы видим, крестьянам и без паспортов жилось вполне вольно – достаточно было справки от сельсовета или правления колхоза. Но, может быть, именно на этом уровне власти устанавливались ограничения? Логично предположить, что председатель колхоза вряд ли захочет отпускать в город хорошего работника. И, конечно, такие факты имели место быть. Как же отреагировала советская власть? Читаем Постановление СНК СССР от 16 марта 1930 г.
Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет:
1. Решительно воспретить местным органам власти и колхозным организациям каким бы то ни было образом препятствовать отходу крестьян, в том числе и колхозников, на отхожие промысла и сезонные работы (строительные работы, лесозаготовки, рыбные промысла и т. п.).
2. Окружные и районные исполнительные комитеты, под личной ответственностью их председателей, обязаны немедленно установить строгое наблюдение за проведением в жизнь настоящего постановления, привлекая его нарушителей к уголовной ответственности.
О как! Вплоть до уголовной ответственности. Как видим, советские власти строго следили, чтобы даже на местном уровне никаких преград у сельских жителей с переездом в города не было – рабочие руки были нужны городам, без них заводы и фабрики не могли ни построиться, ни начать выпускать продукцию.
Наконец, совсем накануне войны, выходит новое ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 10 сентября 1940 г. N 1667 «ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОЛОЖЕНИЯ О ПАСПОРТАХ». Здесь уже война стоит у дверей, в связи с чем расширяется список регионов, подлежащих обязательной паспортизации:
Все граждане Союза ССР в возрасте от 16 лет, постоянно проживающие в городах, рабочих поселках, районных центрах, населенных пунктах, где расположены МТС; во всех населенных пунктах Московской области; во всех населенных пунктах 100-километровой полосы вокруг г. Ленинграда и 50-километровой полосы вокруг г. Киева; во всех населенных пунктах в пределах установленных Правительством СССР запретных пограничных зон и пограничной полосе вдоль всей границы Союза ССР, а также работающие на новостройках, водном и железнодорожном транспорте и в совхозах, обязаны иметь паспорта.
Также новое Положение касалось и паспортизации на территории бывшей Бессарабии и Северной Буковины. Никаких препон для колхозников и сельчан в этом Положении снова нет.
Следующий важный документ датирован уже 1953 годом. Это Постановление Совета Министров СССР от 21 октября 1953 г. N 2666-1124. К сожалению, по каким-то причинам текста его нет в открытом доступе – попадаются только выдержки, касающиеся наказания за нарушение паспортного режима. Мы вернёмся к этой проблеме чуть позже.
В 1959 году выходит ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 3 декабря 1959 г. N 1347 «О ЧАСТИЧНОМ ИЗМЕНЕНИИ ПОЛОЖЕНИЯ О ПАСПОРТАХ».
Пункты с 1 по 4 числятся засекреченными, а в пункте 5 регулируются условия прописки – в стране начинается массовое строительство жилья и особо предприимчивые граждане начинают использовать лазейки в законодательстве с целью улучшения своих жилищных условий пораньше других и повыгодней.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 3 мая 1962 г. N 428 «О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ В ПОЛОЖЕНИЕ О ПАСПОРТАХ» касается небольших изменений в разделе IV. Ответственность за нарушение Положения о паспортах. Ни слова о сельских беспаспортных жителях.
Следом идёт ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 19 июля 1962 г. N 778 «О ДОПОЛНЕНИИ СТАТЬИ 40 ПОЛОЖЕНИЯ О ПАСПОРТАХ» – касается запрета на прописку в некоторых городах СССР для граждан, вышедших из заключения. А суть документа ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 8 мая 1963 г. N 497 «О ДОПОЛНИТЕЛЬНЫХ МЕРАХ УКРЕПЛЕНИЯ ПАСПОРТНОГО РЕЖИМА В Г. МОСКВЕ И МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ» понятна из самого названия.
Итак, что мы видим? Мы видим, что никаких преград в перемещении по стране для сельских жителей, не имеющих паспортов, не было, а все наказания касались исключительно случаев нарушения паспортного режима. Правда, остаётся один невыясненный момент о Постановлении от 1953 года. Может быть, там было нечто, мешающее сельчанам покидать колхозы и переезжать в город? На мой взгляд, можно с достаточной долей уверенности сказать, что таких ограничений не было – просто следуя из реальной ситуации с миграцией населения.
В период с 1953 по 1974 год число сельского населения в СССР уменьшилось со 107,8 млн до 101,3 млн, за тот же период городское население выросло с 80,2 млн до 149,6 млн – почти в два раза! При этом в среднем одна сельская женщина имела трёх детей, а городская – двух:
Таким образом, городское население прирастало именно за счёт сельского, при этом никакая паспортная система не помешала десяткам миллионов сельчан стать горожанами. То же самое происходило и в период с 1932 по 1940 годы: городское население росло, а сельское – сокращалось.
И это объясняется просто: индустриализация требовала много рабочих рук, а взять их можно было только на селе – других источников просто не существовало. И именно поэтому массовая коллективизация, которая позволяла освободить эти самые руки, повысив эффективность сельского хозяйства, была жизненно необходима стране. И, логически завершая всё мини-исследование, можно констатировать, что никаких преград для сельского населения в плане его перемещения в города не было – наоборот, это была задача, которую советская власть и решала, причём – весьма успешно.
В последние двадцать лет байка о бедных колхозниках, превращённых кровавым сталинским режимом в крепостных крестьян, набила оскомину. Навязла в зубах и мулька о добром Хрущёве, разрешившим выдавать крестьянам паспорта. Дескать, Сталин запретил крестьянам уходить из деревень в города, не выдавая им удостоверение личности. Распространяющие этот шизофренический бред трепачи, не только не могут показать какой-либо правовой или нормативный акт, подтверждающий их точку зрения, но отказываются объяснять, зачем советской власти, отчаянно нуждавшейся в рабочих руках на великих стройках, саму себя наказывать. (За годы советской власти образовалось 1300 городов, то есть 200% от дореволюционного количества; между тем, как за такой же срок, примерно в 75 лет, до революции, прирост составил всего 10%. Масштаб урбанизации составил 60% от общего числа; к моменту революции 20% жили в городах, 80% - в деревне, а к 1991 году 80% в городах, 20% в деревне.)Каким образом, и когда перешли 60% населения целой страны из села в город, если их не пускали, шизофреники оставляют без ответа. Что ж, давайте поможем им разобраться.
Постановление
О выдаче гражданам Союза ССР паспортов на территории Союза ССР
На основании статьи 3 Постановления ЦИК и СНК Союза ССР от 27 декабря 1932 г. об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописки паспортов (С. З. СССР, 1932, № 84, ст. 516) Совет народных комиссаров Союза ССР постановляет:
1. Паспортную систему ввести для всего населения городов, рабочих поселков, населенных пунктов, являющихся районными центрами, а также на всех новостройках, на промышленных предприятиях, на транспорте, в совхозах, в населенных пунктах, где расположены МТС, и в населенных пунктах в пределах 100-километровой западно-европейской пограничной полосы Союза ССР.
2. Граждане, постоянно проживающие в сельских местностях (кроме предусмотренных в ст. 1 настоящего Постановления и установленной полосы вокруг Москвы, Ленинграда и Харькова), паспортов не получают. Учет населения в этих местностях ведется по поселенным спискам сельскими и поселковыми советами под наблюдением районных управлений рабоче-крестьянской милиции.
3. В тех случаях, когда лица, проживающие в сельских местностях, выбывают на длительное или постоянное жительство в местности, где введена паспортная система, они получают паспорта в районных или городских управлениях рабоче-крестьянской милиции по месту своего прежнего жительства сроком на 1 год.
По истечении годичного срока лица, приехавшие на постоянное жительство, получают по новому месту жительства паспорта на общих основаниях.
< …>
Председатель СНК Союза ССР
В.МОЛОТОВ (СКРЯБИН)
Управляющий делами СНК Союза ССР
И.МИРОШНИКОВ
Вышеприведённый документ регламентирует получение паспорта жителем сельской местности при переезде в город. Никаких препятствий не указано. Согласно пункту 3, жители села решившие переехать в город, просто получают паспорта по новому месту жительства. Есть так же и ещё один документ, вводящий уголовную ответственность для руководителей, препятствующих отходу крестьян в города на временные работы.
Постановление СНК СССР от 16 марта1930 г. об устранении препятствий к свободному отходу крестьян на отхожие промысла и сезонные работы
206. Об устранении препятствий к свободному отходу крестьян на отхожие промысла и сезонные работы.
В некоторых местностях Союза ССР местные органы власти, а также колхозные организации препятствуют свободному отходу крестьян, в особенности колхозников, на отхожие промысла и сезонные работы.
Такие самочинные действия, срывая выполнение важнейших хозяйственных планов (строительство, лесозаготовки и друг.), причиняют большой вред народному хозяйству Союза ССР.
Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет:
1. Решительно воспретить местным органам власти и колхозным организациям каким бы то ни было образом препятствовать отходу крестьян, в том числе и колхозников, на отхожие промысла и сезонные работы (строительные работы, лесозаготовки, рыбные промысла и т. п.).
2. Окружные и районные исполнительные комитеты, под личной ответственностью их председателей, обязаны немедленно установить строгое наблюдение за проведением в жизнь настоящего постановления, привлекая его нарушителей к уголовной ответственности.
Председатель СНК Союза ССР А. И. Рыков.
Управляющий Делами СНК Союза ССР и СТО Н. Горбунов.
Следует отметить, что Постановлением ЦИК и СНК СССР от 17.03.1933 «О порядке отходничества из колхозов», устанавливалось, что колхозник, самовольно, без зарегистрированного в правлении колхоза договора с «хозорганом» - предприятием, куда он устраивался на работу, покинувший колхоз, подлежит исключению из колхоза. То есть, никто его насильно в колхозе не держал, как не держал и в деревне. Очевидно, что паспортная система рассматривалась советской властью как обременение. Советская власть хотела уйти от неё, поэтому освободила от паспортов основную часть, - крестьян. Не выдача им паспортов было привилегией, а не ущемлением.
Для прописки колхозникам паспорт не требовался. Более того, крестьяне имели право проживать без прописки в случаях, когда остальные категории граждан обязаны были прописываться. Например, Постановление СНК СССР от 10.09.1940 № 1667 «Об утверждении Положения о паспортах» устанавливало, что колхозники, единоличники и другие лица проживающие в сельской местности, где не введена паспортная система, прибывающие в города своей области на срок до 5 суток проживают без прописки (остальные граждане, кроме военнослужащих, также не имевших паспортов, обязаны были прописаться в течение 24 часов). То же постановление освобождало колхозников и единоличников, временно работающих в период посевной или уборочной кампании в совхозах и МТС в пределах своего района, хоть бы там и была введена паспортная система, от обязанности проживать с паспортом.
Вот так ещё одна гнусная буржуазная клевета на советское общество, при соприкосновении с фактами, развалилась как гнилой пень.
.
Пошёл искать статью в Коммерсанте про паспортизацию, о которой сам не так давно писал - а там отлуп "плохой запрос" выдаётся Ъ-сайтом. (Разобрался - это проблема браузера) Но в кеше гугля .
Предыдущий пост про ВВЕДЕНИЕ паспортов и дискриминацию сельских и некоторых других групп граждан:
http://man-with-dogs.livejournal.com/617124.html?format=light
Статья в Коммерсанте про паспортизацию сельских жителей:
http://www.kommersant.ru/Doc.aspx?DocsID=1147485
«Не имеют права на паспорт 37 процентов граждан»
Журнал «Власть» № 14 (817) от 13.04.2009
В 1933 году рабочий класс и колхозное крестьянство оказались по разные стороны паспортного стола
Фото: РГАКФД/Росинформ/Коммерсантъ
При содействии издательства Вагриус «Власть» представляет серию исторических материалов в рубрику АРХИВ
35 лет назад, в 1974 году, сельским жителям СССР наконец-то решили выдавать паспорта, запретив, правда, принимать их в городах на работу. Обозреватель "Власти" Евгений Жирнов восстановил историю борьбы советского руководства за сохранение отмененного столетием ранее крепостного права.
"Возникла необходимость более точного учета"
Когда советские школьники разучивали стихи про "краснокожую паспортину", многим из них строки Маяковского напоминали о том, что их родители при всем желании не могут получить "дубликат бесценного груза", поскольку деревенским жителям он по закону не полагался. А также о том, что, собираясь поехать из родного села куда-нибудь дальше райцентра, каждый колхозник был обязан обзавестись удостоверяющей его личность справкой из сельсовета, действовавшей не более тридцати дней
. И что давали ее исключительно с разрешения председателя колхоза, чтобы пожизненно записанный в его ряды крестьянин не вздумал оставить коллективное хозяйство по собственному желанию.
Одни селяне, в особенности те, кто имел многочисленных городских родственников, стыдились своего ущербного положения. А другие о несправедливости советских законов даже не задумывались, поскольку никогда за всю жизнь не покидали родной деревни и окружавших ее полей. Впрочем, как и многие поколения их предков. Ведь именно такой привязанности к родным очагам добивался Петр I, когда три века назад вводил в обиход неведомые прежде паспорта. Царь-реформатор с их помощью пытался создать полноценную налоговую и рекрутскую систему, а также искоренить праздношатания по Руси. Однако речь шла не столько о поголовном учете подданных империи, сколько о тотальном ограничении свободы передвижений. Даже с позволения собственного барина, имея письменное разрешение от него, крестьяне не могли отъехать от родной деревни далее чем на тридцать верст. А для более далеких путешествий требовалось выправлять паспорт на бланке, за который с екатерининских времен требовалось еще и уплатить немалые деньги.
Позднее свободы передвижения лишились и представители других сословий русского общества, включая дворян. Но все же главные ограничения касались крестьян. Даже после отмены крепостного права без согласия сельского общества, подтверждавшего, что за просителем паспорта нет ни недоимок по податям, ни задолженностей по повинностям, получить паспорт было невозможно. А для всех сословий существовала регистрация паспортов и видов на жительство в полиции, аналогичная знакомой всем современной регистрации. Паспорта, правда, довольно легко подделывали, а от их регистрации во многих случаях почти легально уклонялись. Но все же учет обывателей значительно облегчал контроль за ними и всю сыскную работу полиции.
Так что не было ничего удивительного в том, что и при новой, революционной власти милиция решила упростить себе жизнь путем тотального учета граждан. Ведь после окончания Гражданской войны и введения новой экономической политики началось не только оживление частного бизнеса и торговли, но и массовое перемещение граждан, ищущих лучшей доли. Однако рыночные отношения подразумевали и наличие рынка труда со свободно перемещающейся рабочей силой. Поэтому предложение НКВД в Совнаркоме встретили без особого энтузиазма. В январе 1923 года нарком внутренних дел Александр Белобородов жаловался в ЦК РКП(б):
"С начала 1922 года перед Н.К.В.Д. встал вопрос о необходимости изменения существующего порядка о видах на жительство. Декрет ВЦИК и СНК от 28/VI-19 г. определял лишь введение трудовых книжек в городах Петрограде и Москве , а в остальных частях Республики никакие документы этим декретом не вводились и лишь косвенно указывалось (ст. 3 этого декрета) на существование паспорта, по предъявлению которого и выдавалась трудкнижка. С введением Н.Э.П. отпал смысл выдачи трудкнижек в Москве и Петрограде и вместе с тем, в связи с установлением частного товарооборота и частного производства, возникла необходимость более точного учета городского населения, а следовательно, и необходимость введения того порядка, при котором учет мог бы быть полностью обеспечен. Кроме того, практика децентрализованной выдачи документов на местах показала, что документы эти выдавались крайне разнообразные и по существу, и по форме, причем выданные удостоверения настолько просты, что подделка их не представляет никакого затруднения, что, в свою очередь, крайне затрудняет работу розыскных органов и милиции. Учитывая все изложенное, НКВД разработал проект положения, который после согласования с заинтересованными ведомствами 23 февраля 22 г. был внесен в СНК на утверждение. В Малом Совнаркоме в заседании от 26 мая 22 г. признано введение единого вида на жительство в РСФСР нецелесообразным".
После долгих мытарств по инстанциям вопрос о паспортах добрался до высшего законодательного органа - Президиума ВЦИК, но и там его отклонили. Но Белобородов настаивал:
"Потребность в установленном документе - удостоверении личности так велика, что на местах уже приступили к решению вопроса по-своему. Проекты разработали Петроград, Москва, Турк-Республика, Украина, Карельская Коммуна, Крымская Республика и целый ряд губерний. Допущение разнообразных типов удостоверений личности для отдельных губерний, областей чрезвычайно затруднит работу административных органов и создаст много неудобств для населения".
В ЦК тоже не сразу пришли к единому мнению. Но в конце концов решили, что контроль важнее рыночных принципов, и с 1 января запретили дореволюционные документы, а также любые другие бумаги, использовавшиеся для подтверждения личности, включая трудовые книжки. Вместо них вводилось единое удостоверение личности гражданина СССР.
"Число задержанных было очень значительным"
Однако на деле паспортизация та и не была проведена, и все свелось к справкам установленного образца из домоуправлений, с помощью которых наладить реальный контроль за перемещениями граждан так и не удалось. Комиссия Политбюро, в 1932 году рассматривавшая вопрос о паспортизации страны, констатировала:
"Порядок, установленный декретом ВЦИК от 20.VI.1923 г. , измененный декретом от 18.VII.1927 г. , являлся настолько несовершенным, что в данное время создалось следующее положение. Удостоверение личности не обязательно, за исключением "случаев, предусмотренных законом", но такие случаи в самом законе не оговорены. Удостоверением личности является всякий документ вплоть до справок, выданных домоуправлением. Этих же документов достаточно и для прописки, и для получения продовольственной карточки, что дает самую благоприятную почву для злоупотреблений, поскольку домоуправления на основании ими же выданных документов сами производят прописку и выдают карточки. Наконец, постановлением ВЦИКа и Совнаркома от 10.XI.1930 года право выдачи удостоверений личности было предоставлено сельсоветам и отменена обязательная публикация об утере документов. Этот закон фактически аннулировал документацию населения в СССР".
Вопрос о паспортах возник в 1932 году не случайно. После сплошной коллективизации сельского хозяйства началось массовое бегство крестьян в города, что усугубило нараставшие год от года продовольственные трудности. И именно для очистки городов, прежде всего Москвы и Ленинграда, от этого пришлого элемента предназначалась новая паспортная система. Единый документ, удостоверяющий личность, вводился в городах, объявленных режимными, и паспортизация служила одновременно способом их очистки от беглых крестьян. Паспорта, правда, не выдавали не только им, а еще и недругам советской власти, лишенным избирательных прав, неоднократно судимым уголовникам, а также всем подозрительным и социально чуждым элементам. Отказ в выдаче паспорта означал автоматическое выселение из режимного города, и за первые четыре месяца 1933 года , когда проходила паспортизация двух столиц, в Москве убыль населения составила 214 700 человек, а в Ленинграде - 476 182.
В ходе кампании, как водится, случались многочисленные ошибки и перегибы. Так, Политбюро указало милиции, что старикам, дети которых получили паспорта, их тоже следует выдавать, даже несмотря на принадлежность до революции к имущим и правящим классам. А для поддержания антирелигиозной работы разрешили паспортизировать бывших священнослужителей, добровольно отказавшихся от сана.
В трех крупнейших городах страны, включая тогдашнюю столицу Украины Харьков, после паспортизации улучшилась не только криминальная обстановка, но и стало меньше едоков. И снабжение паспортизированного населения пусть и не слишком существенно, но улучшилось. На что не могли не обратить внимание главы других крупных городов страны, а также окружавших их областей и районов. Вслед за Москвой паспортизацию провели в стоверстной зоне вокруг столицы . А уже в феврале 1933 года в список городов , где проводилась первоочередная паспортизация, включили, к примеру, строящийся Магнитогорск .
По мере расширения списка режимных городов и местностей ширилось и противодействие населения. Граждане СССР, оставшиеся без паспортов, обзаводились липовыми справками, меняли биографии и фамилии и перебирались в места, где паспортизация только предстояла и можно было попытать счастья еще раз. А многие приезжали в режимные города, жили там нелегально и добывали себе пропитание, работая на дому по заказам разнообразных артелей. Так что даже после окончания паспортизации очистка режимных городов не прекращалась. В 1935 году глава НКВД Генрих Ягода и прокурор СССР Андрей Вышинский докладывали в ЦК и Совнарком о создании внесудебных "троек" для нарушителей паспортного режима:
"В целях быстрейшей очистки городов, подпадающих под действие ст. 10 закона о паспортах, от уголовных и деклассированных элементов, а также злостных нарушителей Положения о паспортах, Наркомвнудел и Прокуратура Союза СССР 10 января 1935 г. дали распоряжение об образовании на местах специальных троек для разрешения дел указанной категории. Это мероприятие диктовалось тем, что число задержанных лиц по указанным делам было очень значительным, и рассмотрение этих дел в Москве в Особом Совещании приводило к чрезмерной затяжке рассмотрения этих дел и к перегрузке мест предварительного заключения".
На документе Сталин написал резолюцию: ""Быстрейшая" очистка опасна. Надо очищать постепенно и основательно, без толчков и излишнего административного восторга. Следовало бы определить годичный срок окончания чисток".
К 1937 году всестороннюю чистку городов в НКВД сочли завершенной и докладывали в Совнарком:
"1. По СССР выданы паспорта населению городов, рабочих поселков, районных центров, новостроек, мест расположения МТС, а также всех населенных пунктов в пределах 100-километровой полосы вокруг гг. Москвы, Ленинграда, 50-километровой полосы вокруг Киева и Харькова; 100-километровой Западно-Европейской, Восточной (Вост. Сибирь) и Дальне-Восточной пограничной полосы; эспланадной зоны ДВК и острова Сахалина и рабочим и служащим (с семьями) водного и железнодорожного транспорта.
2. В остальных сельских не паспортизованных местностях паспорта выдаются лишь населению, уходящему на отходничество, на учебу, на лечение и по другим причинам".
Собственно, это и было второй по очередности, но главной по смыслу целью паспортизации. Оставшееся без документов сельское население не могло покинуть родных мест, поскольку нарушителей паспортного режима ожидали "тройки" и тюремное заключение. А получить справку на выезд для работы в городе без согласия правления колхоза было абсолютно невозможно. Так что крестьяне, как и во времена крепостного права, оказались намертво привязанными к родным очагам и должны были наполнять закрома родины за жалкие выдачи зерна на трудодни или вовсе бесплатно, поскольку никакого другого выбора им попросту не оставили.
Паспорта дали лишь крестьянам в приграничных запретных зонах (в число этих крестьян в 1937 году вошли колхозники из закавказских и среднеазиатских республик), а также жителям сельских местностей присоединенных к СССР Латвии, Литвы и Эстонии.
"Такой порядок ничем не оправдан"
В последующие годы паспортная система лишь ужесточалась. Вводились ограничения на проживание в режимных городах для всех нетрудовых элементов, за исключением пенсионеров, инвалидов и иждивенцев трудящихся, что на деле означало автоматическое лишение прописки и выселение из города любого человека, потерявшего работу и не имеющего работающих близких
. Появилась и практика закрепления на тяжелых работах путем изъятия паспортов
. Например, с 1940 года у шахтеров в отделах кадров изымали паспорта
, выдавая вместо них специальные удостоверения, обладатели которых не могли ни устроиться на новую работу, ни покинуть определенные им места проживания.
Естественно, народ искал лазейки в законах и пытался вырваться на свободу. Главным способом оставить родной колхоз стала вербовка на еще более тяжелые работы - лесозаготовки, разработку торфа, строительство в отдаленных северных районах. Если сверху спускалась разнарядка на рабочую силу, председатели колхозов могли только тянуть волынку и оттягивать выдачу разрешительных документов. Правда, паспорт завербованному выдавался лишь на срок действия договора, максимум на год. После чего бывший колхозник всеми правдами и неправдами пытался продлить договор, а там и перейти в разряд постоянных работников своего нового предприятия.
Еще одним действенным способом получения паспорта стала ранняя отправка детей на учебу в фабрично-заводские училища и техникумы . В колхоз добровольно-принудительно записывали всех живущих на его территории, начиная с шестнадцати лет. И фокус заключался в том, чтобы подросток поступил учиться в 14-15 лет, а уже там, в городе, получил паспорт.
Однако самым надежным средством избавления от колхозной кабалы многие годы оставалась служба в армии . Отдав родине патриотический долг, сельские парни толпами шли на заводы, стройки, в милицию, оставались на сверхсрочную службу, лишь бы не возвращаться домой, в колхоз. Причем родители их всячески в этом поддерживали.
Казалось бы, конец колхозного ига должен был наступить после смерти Сталина и прихода к власти любящего и понимающего крестьянство Хрущева . Но "дорогой Никита Сергеевич" не сделал для изменения паспортного режима на селе ровным счетом ничего, видимо, понимая, что, получив свободу передвижения, крестьяне перестанут работать за гроши. Ничего не изменилось и после смещения Хрущева и перехода власти к триумвирату - Брежневу, Косыгину и Подгорному . Ведь стране по-прежнему требовалось много дешевого хлеба, а получать его иначе, как эксплуатируя крестьян, давно уже разучились. Именно поэтому в 1967 году предложение первого заместителя председателя Совмина СССР и главного ответственного за сельское хозяйство Дмитрия Полянского первыми лицами страны было встречено в штыки.
"Согласно действующему законодательству,- писал Полянский,- выдача паспортов в нашей стране распространяется только на лиц, проживающих в городах, районных центрах и поселках городского типа (в возрасте 16 лет и старше). Те, кто живет в сельской местности, не имеют права на получение этого основного документа, удостоверяющего личность советского гражданина. Такой порядок в настоящее время ничем не оправдан, тем более что на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР, Московской и Калининградской областей, некоторых районов Казахской ССР, Ленинградской области, Краснодарского и Ставропольского краев и в пограничной зоне паспорта выдаются всем проживающим там, независимо от того, горожане они или деревенские жители. Кроме того, по сложившейся практике паспорта выдаются и гражданам, проживающим в сельской местности, если они работают в промышленных предприятиях, учреждениях и организациях или на транспорте, а также материально-ответственным работникам в колхозах и совхозах. По данным Министерства охраны общественного порядка СССР, число лиц, проживающих сейчас в сельской местности и не имеющих права на паспорт, достигает почти 58 млн человек (в возрасте 16 лет и старше); это составляет 37 процентов всех граждан СССР . Отсутствие паспортов у этих граждан создает для них значительные трудности при осуществлении трудовых, семейных и имущественных прав, поступлении на учебу, при получении различного рода почтовых отправлений, приобретении товаров в кредит, прописке в гостиницах и т. п... Одним из главных доводов нецелесообразности выдачи паспортов гражданам, проживающим в сельской местности, являлось стремление сдержать механический рост городского населения. Однако проведенная в указанных выше союзных республиках и областях паспортизация всего населения показала необоснованность имевшихся на сей счет опасений; она не вызвала дополнительного притока населения из деревни в город. К тому же такой приток можно регулировать и при наличии паспортов у сельских жителей. Нынешний порядок паспортизации, ущемляющий права советских граждан, проживающих в деревне, вызывает у них законное недовольство . Они справедливо считают, что такой порядок означает для значительной части населения ничем не обоснованную дискриминацию , с которой надо покончить".
При голосовании по предложенному Полянским постановлению Политбюро самые маститые его члены - Брежнев и Суслов - проект не поддержали, а не менее влиятельный Косыгин предложил обсудить вопрос дополнительно. А после возникновения разногласий, по заведенному Брежневым порядку, любая проблема снималась с рассмотрения на неопределенное время.
Однако вопрос возник снова два года спустя, в 1969 году, причем поднял его министр внутренних дел СССР Николай Щелоков , столкнувшийся, как и его предшественник Белобородов, с необходимостью организации точного поголовного учета всех граждан страны. Ведь если на каждого паспортизованного гражданина страны в милиции вместе с его данными хранилась фотография, то опознать совершивших преступления гастролеров из сел не представлялось возможным. Щелоков, правда, попытался представить дело так, будто речь идет о выдаче новых паспортов всей стране, в ходе которой можно устранить и несправедливость в отношении крестьян.
"Издание нового Положения о паспортной системе в СССР,- говорилось в записке МВД в ЦК КПСС,- вызывается также необходимостью иного подхода к решению ряда вопросов, связанных с паспортной системой, в связи с принятием новых уголовного и гражданского законодательств. Кроме того, в данное время согласно существующему Положению паспорта имеют только жители городских местностей, сельское население их не имеет, что создает для жителей села большие трудности (при получении почтовых отправлений, приобретении товаров в кредит, выезде по туристским путевкам за границу и т. п.) . Происшедшие в стране изменения, рост благосостояния сельского населения и укрепление экономической базы колхозов подготовили условия для выдачи паспортов и сельскому населению, что приведет к устранению различий в правовом положении граждан СССР в части документирования их паспортами. Вместе с тем ныне действующие паспорта, изготовляемые по образцам, утвержденным еще в тридцатых годах, морально устарели, их внешний вид и качество вызывают справедливые нарекания трудящихся".
Щелоков входил в ближайшее окружение Брежнева и мог рассчитывать на успех. Однако теперь уже Подгорный, который голосовал за проект Полянского, выступил резко против: "Это мероприятие несвоевременно и надуманно". И вопрос с паспортизацией колхозников снова повис в воздухе.
Лишь в 1973 году дело сдвинулось с мертвой точки. Щелоков вновь направил в Политбюро записку о необходимости изменения паспортной системы, которую поддержали все руководители КГБ, прокуратуры и органов юстиции. Могло показаться, что единственный раз за всю историю СССР советские правоохранительные органы защищали права советских граждан. Но это только казалось. В отзыве отдела административных органов ЦК КПСС, курировавшем армию, КГБ, МВД, прокуратуру и судебные органы, говорилось:
"По мнению МВД СССР, назрела необходимость по-новому решить ряд вопросов паспортной системы в стране. В частности, предлагается паспортизировать не только городское, но и все сельское население, которое в настоящее время паспортов не имеет. Это касается 62,6 миллиона жителей сельской местности в возрасте старше 16 лет, что составляет 36 процентов к численности всего населения такого возраста. Предполагается, что паспортизация сельских жителей улучшит организацию учета населения и будет способствовать более успешному выявлению антиобщественных элементов. Вместе с тем следует иметь в виду, что осуществление этого мероприятия может повлиять в отдельных местностях на процессы миграции сельского населения в города".
Созданная для подготовки паспортной реформы комиссия Политбюро учитывала интересы всех сторон, работала неспешно и подготовила свои предложения лишь в следующем, 1974 году:
"Полагали бы необходимым принять новое Положение о паспортной системе в СССР, поскольку действующее сейчас Положение о паспортах, утвержденное в 1953 году, в значительной мере устарело и некоторые установленные им правила требуют пересмотра... Проектом предусматривается выдавать паспорта всему населению. Это создаст более благоприятные условия для осуществления гражданами своих прав и будет способствовать более полному учету движения населения. При этом для колхозников сохраняется существующий порядок приема их на работу на предприятия и стройки, т. е. при наличии справок об отпуске их правлениями колхозов" .
В результате колхозники ничего, кроме возможности доставать из штанин "краснокожую паспортину", так и не получили. Зато на проходившем в том же 1974 году в Хельсинки совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе, где вопрос о правах человека в СССР дебатировался достаточно остро, никто не мог бросить упрек Брежневу, что у него шестьдесят миллионов человек лишены свободы передвижения. А то, что они как работали при крепостном праве, так и продолжали работать за гроши, оставалось второстепенной деталью.
Евгений Жирнов
По постановлению Совета Министров СССР паспорта всем селянам стали выдавать лишь в 1976-81 годы.
http://www.pravoteka.ru/pst/749/374141.html
Постановление СМ СССР от 28 августа 1974 г. N 677
"Об утверждении положения о паспортной системе в СССР"
Совет Министров СССР постановляет:
1. Утвердить прилагаемые Положение о паспортной системе в СССР, образец паспорта гражданина Союза Советских Социалистических Республик *) и описание паспорта.
Ввести в действие Положение о паспортной системе в СССР, за исключением пунктов 1-3, 5, 9-18, касающихся выдачи паспортов нового образца, с 1 июля 1975 г. и в полном объеме - с января 1976 г.
Инструкция о порядке применения Положения о паспортной системе в СССР издается Министерством внутренних дел СССР.
В период с 1 июля 1975 г. по 1 января 1976 г. производить выдачу гражданам паспортов старого образца в соответствии с Положением о паспортах, утвержденным постановлением Совета Министров СССР от 21 октября 1953 г., с учетом последующих его дополнений и изменений.
Установить, что до обмена гражданам паспортов старого образца на паспорта нового образца сохраняют силу ранее выданные им паспорта. При этом десятилетние и пятилетние паспорта старого образца, срок действия которых истечет после 1 июля 1975 г., считаются действительными без официального продления срока их действия до обмена на паспорта нового образца.
Гражданам, проживающим в сельской местности, которым ранее паспорта не выдавались , при выезде в другую местность на продолжительный срок выдаются паспорта, а при выезде на срок до полутора месяцев , а также в санатории, дома отдыха, на совещания, в командировки или при временном привлечении их на посевные, уборочные и другие работы выдаются исполнительными комитетами сельских, поселковых Советов депутатов трудящихся справки , удостоверяющие их личность и цель выезда. Форма справки устанавливается Министерством внутренних дел СССР.
3. Министерству внутренних дел СССР разработать с участием заинтересованных министерств, ведомств СССР и Советов Министров союзных республик и утвердить мероприятия, обеспечивающие проведение работы по выдаче паспортов нового образца в установленные сроки.
Советам Министров союзных и автономных республик и исполнительным комитетам местных Советов депутатов трудящихся оказывать содействие органам внутренних дел в организации и проведении работы, связанной с выдачей паспортов нового образца, и принять меры к улучшению размещения работников паспортных служб, а также к созданию им необходимых условий для обслуживания населения.
4. Обязать министерства и ведомства СССР и Советы Министров союзных республик принять дополнительные меры к выполнению подведомственными предприятиями, организациями и учреждениями постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 25 февраля 1960 г. N 231 "О мерах по устранению канцелярско-бюрократических извращений при оформлении трудящихся на работу и разрешении бытовых нужд граждан" и устранить имеющиеся еще случаи требования от граждан разного рода справок, когда необходимые данные могут быть подтверждены предъявлением паспорта или других документов.
Председатель
Совета Министров СССР
А.Косыгин
Управляющий Делами
Совета Министров СССР
М.Смиртюков
Положение
о паспортной системе в СССР
(утв. постановлением СМ СССР от 28 августа 1974 г. N 677)
(с изменениями от 28 января 1983 г., 15 августа 1990 г.)
I. Общие положения
1. Паспорт гражданина Союза Советских Социалистических Республик является основным документом, удостоверяющим личность советского гражданина.
Паспорт гражданина СССР обязаны иметь все советские граждане, достигшие 16-летнего возраста.
Без указанных паспортов проживают военнослужащие и прибывшие на временное жительство в СССР советские граждане, постоянно проживающие за границей.
Документами, удостоверяющими личность военнослужащих, являются удостоверения личности и военные билеты, выдаваемые командованием воинских частей и военных учреждений.
Документами, удостоверяющими личность прибывших на временное жительство в СССР советских граждан, постоянно проживающих за границей, являются их общегражданские заграничные паспорта.
Иностранные граждане и лица без гражданства проживают на территории СССР по документам, установленным законодательством Союза ССР.
См. текст пункта в предыдущей редакции
...
http://ussr.consultant.ru/doc1619.html
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина СССР от 28.08.1974 N 677 "ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОЛОЖЕНИЯ О ПАСПОРТНОЙ СИСТЕМЕ В СССР"
Источник публикации: "Свод законов СССР", т. 10, с. 315, 1990 г., "СП СССР", 1974, N 19, ст. 109
Примечание к документу: КонсультантПлюс: примечание.
При применении документа рекомендуем дополнительную проверку его статуса с учетом действующего законодательства Российской Федерации
Название документа: ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина СССР от 28.08.1974 N 677 "ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОЛОЖЕНИЯ О ПАСПОРТНОЙ СИСТЕМЕ В СССР"
Ссылки
При содействии издательства Вагриус «Власть» представляет серию исторических материалов в рубрику АРХИВ
35 лет назад, в 1974 году, сельским жителям СССР наконец-то решили выдавать паспорта, запретив, правда, принимать их в городах на работу. Обозреватель "Власти" Евгений Жирнов восстановил историю борьбы советского руководства за сохранение отмененного столетием ранее крепостного права.
"Возникла необходимость более точного учета"
Когда советские школьники разучивали стихи про "краснокожую паспортину", многим из них строки Маяковского напоминали о том, что их родители при всем желании не могут получить "дубликат бесценного груза", поскольку деревенским жителям он по закону не полагался. А также о том, что, собираясь поехать из родного села куда-нибудь дальше райцентра, каждый колхозник был обязан обзавестись удостоверяющей его личность справкой из сельсовета, действовавшей не более тридцати дней. И что давали ее исключительно с разрешения председателя колхоза, чтобы пожизненно записанный в его ряды крестьянин не вздумал оставить коллективное хозяйство по собственному желанию.
Одни селяне, в особенности те, кто имел многочисленных городских родственников, стыдились своего ущербного положения. А другие о несправедливости советских законов даже не задумывались, поскольку никогда за всю жизнь не покидали родной деревни и окружавших ее полей. Впрочем, как и многие поколения их предков. Ведь именно такой привязанности к родным очагам добивался Петр I, когда три века назад вводил в обиход неведомые прежде паспорта. Царь-реформатор с их помощью пытался создать полноценную налоговую и рекрутскую систему, а также искоренить праздношатания по Руси. Однако речь шла не столько о поголовном учете подданных империи, сколько о тотальном ограничении свободы передвижений. Даже с позволения собственного барина, имея письменное разрешение от него, крестьяне не могли отъехать от родной деревни далее чем на тридцать верст. А для более далеких путешествий требовалось выправлять паспорт на бланке, за который с екатерининских времен требовалось еще и уплатить немалые деньги.
Позднее свободы передвижения лишились и представители других сословий русского общества, включая дворян. Но все же главные ограничения касались крестьян. Даже после отмены крепостного права без согласия сельского общества, подтверждавшего, что за просителем паспорта нет ни недоимок по податям, ни задолженностей по повинностям, получить паспорт было невозможно. А для всех сословий существовала регистрация паспортов и видов на жительство в полиции, аналогичная знакомой всем современной регистрации. Паспорта, правда, довольно легко подделывали, а от их регистрации во многих случаях почти легально уклонялись. Но все же учет обывателей значительно облегчал контроль за ними и всю сыскную работу полиции.
Так что не было ничего удивительного в том, что и при новой, революционной власти милиция решила упростить себе жизнь путем тотального учета граждан. Ведь после окончания Гражданской войны и введения новой экономической политики началось не только оживление частного бизнеса и торговли, но и массовое перемещение граждан, ищущих лучшей доли. Однако рыночные отношения подразумевали и наличие рынка труда со свободно перемещающейся рабочей силой. Поэтому предложение НКВД в Совнаркоме встретили без особого энтузиазма. В январе 1923 года нарком внутренних дел Александр Белобородов жаловался в ЦК РКП(б):
"С начала 1922 года перед Н.К.В.Д. встал вопрос о необходимости изменения существующего порядка о видах на жительство. Декрет ВЦИК и СНК от 28/VI-19 г. определял лишь введение трудовых книжек в городах Петрограде и Москве, а в остальных частях Республики никакие документы этим декретом не вводились и лишь косвенно указывалось (ст. 3 этого декрета) на существование паспорта, по предъявлению которого и выдавалась трудкнижка. С введением Н.Э.П. отпал смысл выдачи трудкнижек в Москве и Петрограде и вместе с тем, в связи с установлением частного товарооборота и частного производства, возникла необходимость более точного учета городского населения, а следовательно, и необходимость введения того порядка, при котором учет мог бы быть полностью обеспечен. Кроме того, практика децентрализованной выдачи документов на местах показала, что документы эти выдавались крайне разнообразные и по существу, и по форме, причем выданные удостоверения настолько просты, что подделка их не представляет никакого затруднения, что, в свою очередь, крайне затрудняет работу розыскных органов и милиции. Учитывая все изложенное, НКВД разработал проект положения, который после согласования с заинтересованными ведомствами 23 февраля 22 г. был внесен в СНК на утверждение. В Малом Совнаркоме в заседании от 26 мая 22 г. признано введение единого вида на жительство в РСФСР нецелесообразным".
После долгих мытарств по инстанциям вопрос о паспортах добрался до высшего законодательного органа — Президиума ВЦИК, но и там его отклонили. Но Белобородов настаивал:
"Потребность в установленном документе — удостоверении личности так велика, что на местах уже приступили к решению вопроса по-своему. Проекты разработали Петроград, Москва, Турк-Республика, Украина, Карельская Коммуна, Крымская Республика и целый ряд губерний. Допущение разнообразных типов удостоверений личности для отдельных губерний, областей чрезвычайно затруднит работу административных органов и создаст много неудобств для населения".
В ЦК тоже не сразу пришли к единому мнению. Но в конце концов решили, что контроль важнее рыночных принципов, и с 1 января запретили дореволюционные документы, а также любые другие бумаги, использовавшиеся для подтверждения личности, включая трудовые книжки. Вместо них вводилось единое удостоверение личности гражданина СССР.
"Число задержанных было очень значительным"
Однако на деле паспортизация та и не была проведена, и все свелось к справкам установленного образца из домоуправлений, с помощью которых наладить реальный контроль за перемещениями граждан так и не удалось. Комиссия Политбюро, в 1932 году рассматривавшая вопрос о паспортизации страны, констатировала:
"Порядок, установленный декретом ВЦИК от 20.VI.1923 г., измененный декретом от 18.VII.1927 г., являлся настолько несовершенным, что в данное время создалось следующее положение. Удостоверение личности не обязательно, за исключением "случаев, предусмотренных законом", но такие случаи в самом законе не оговорены. Удостоверением личности является всякий документ вплоть до справок, выданных домоуправлением. Этих же документов достаточно и для прописки, и для получения продовольственной карточки, что дает самую благоприятную почву для злоупотреблений, поскольку домоуправления на основании ими же выданных документов сами производят прописку и выдают карточки. Наконец, постановлением ВЦИКа и Совнаркома от 10.XI.1930 года право выдачи удостоверений личности было предоставлено сельсоветам и отменена обязательная публикация об утере документов. Этот закон фактически аннулировал документацию населения в СССР".
Вопрос о паспортах возник в 1932 году не случайно. После сплошной коллективизации сельского хозяйства началось массовое бегство крестьян в города, что усугубило нараставшие год от года продовольственные трудности. И именно для очистки городов, прежде всего Москвы и Ленинграда, от этого пришлого элемента предназначалась новая паспортная система. Единый документ, удостоверяющий личность, вводился в городах, объявленных режимными, и паспортизация служила одновременно способом их очистки от беглых крестьян. Паспорта, правда, не выдавали не только им, а еще и недругам советской власти, лишенным избирательных прав, неоднократно судимым уголовникам, а также всем подозрительным и социально чуждым элементам. Отказ в выдаче паспорта означал автоматическое выселение из режимного города, и за первые четыре месяца 1933 года, когда проходила паспортизация двух столиц, в Москве убыль населения составила 214 700 человек, а в Ленинграде — 476 182.
В ходе кампании, как водится, случались многочисленные ошибки и перегибы. Так, Политбюро указало милиции, что старикам, дети которых получили паспорта, их тоже следует выдавать, даже несмотря на принадлежность до революции к имущим и правящим классам. А для поддержания антирелигиозной работы разрешили паспортизировать бывших священнослужителей, добровольно отказавшихся от сана.
В трех крупнейших городах страны, включая тогдашнюю столицу Украины Харьков, после паспортизации улучшилась не только криминальная обстановка, но и стало меньше едоков. И снабжение паспортизированного населения пусть и не слишком существенно, но улучшилось. На что не могли не обратить внимание главы других крупных городов страны, а также окружавших их областей и районов. Вслед за Москвой паспортизацию провели в стоверстной зоне вокруг столицы. А уже в феврале 1933 года в список городов, где проводилась первоочередная паспортизация, включили, к примеру, строящийся Магнитогорск.
По мере расширения списка режимных городов и местностей ширилось и противодействие населения. Граждане СССР, оставшиеся без паспортов, обзаводились липовыми справками, меняли биографии и фамилии и перебирались в места, где паспортизация только предстояла и можно было попытать счастья еще раз. А многие приезжали в режимные города, жили там нелегально и добывали себе пропитание, работая на дому по заказам разнообразных артелей. Так что даже после окончания паспортизации очистка режимных городов не прекращалась. В 1935 году глава НКВД Генрих Ягода и прокурор СССР Андрей Вышинский докладывали в ЦК и Совнарком о создании внесудебных "троек" для нарушителей паспортного режима:
"В целях быстрейшей очистки городов, подпадающих под действие ст. 10 закона о паспортах, от уголовных и деклассированных элементов, а также злостных нарушителей Положения о паспортах, Наркомвнудел и Прокуратура Союза СССР 10 января 1935 г. дали распоряжение об образовании на местах специальных троек для разрешения дел указанной категории. Это мероприятие диктовалось тем, что число задержанных лиц по указанным делам было очень значительным, и рассмотрение этих дел в Москве в Особом Совещании приводило к чрезмерной затяжке рассмотрения этих дел и к перегрузке мест предварительного заключения".
На документе Сталин написал резолюцию: ""Быстрейшая" очистка опасна. Надо очищать постепенно и основательно, без толчков и излишнего административного восторга. Следовало бы определить годичный срок окончания чисток".
К 1937 году всестороннюю чистку городов в НКВД сочли завершенной и докладывали в Совнарком:
"1. По СССР выданы паспорта населению городов, рабочих поселков, районных центров, новостроек, мест расположения МТС, а также всех населенных пунктов в пределах 100-километровой полосы вокруг гг. Москвы, Ленинграда, 50-километровой полосы вокруг Киева и Харькова; 100-километровой Западно-Европейской, Восточной (Вост. Сибирь) и Дальне-Восточной пограничной полосы; эспланадной зоны ДВК и острова Сахалина и рабочим и служащим (с семьями) водного и железнодорожного транспорта.
2. В остальных сельских не паспортизованных местностях паспорта выдаются лишь населению, уходящему на отходничество, на учебу, на лечение и по другим причинам".
Собственно, это и было второй по очередности, но главной по смыслу целью паспортизации. Оставшееся без документов сельское население не могло покинуть родных мест, поскольку нарушителей паспортного режима ожидали "тройки" и тюремное заключение. А получить справку на выезд для работы в городе без согласия правления колхоза было абсолютно невозможно. Так что крестьяне, как и во времена крепостного права, оказались намертво привязанными к родным очагам и должны были наполнять закрома родины за жалкие выдачи зерна на трудодни или вовсе бесплатно, поскольку никакого другого выбора им попросту не оставили.
Паспорта дали лишь крестьянам в приграничных запретных зонах (в число этих крестьян в 1937 году вошли колхозники из закавказских и среднеазиатских республик), а также жителям сельских местностей присоединенных к СССР Латвии, Литвы и Эстонии.
"Такой порядок ничем не оправдан"
В последующие годы паспортная система лишь ужесточалась. Вводились ограничения на проживание в режимных городах для всех нетрудовых элементов, за исключением пенсионеров, инвалидов и иждивенцев трудящихся, что на деле означало автоматическое лишение прописки и выселение из города любого человека, потерявшего работу и не имеющего работающих близких. Появилась и практика закрепления на тяжелых работах путем изъятия паспортов. Например, с 1940 года у шахтеров в отделах кадров изымали паспорта, выдавая вместо них специальные удостоверения, обладатели которых не могли ни устроиться на новую работу, ни покинуть определенные им места проживания.
Естественно, народ искал лазейки в законах и пытался вырваться на свободу. Главным способом оставить родной колхоз стала вербовка на еще более тяжелые работы — лесозаготовки, разработку торфа, строительство в отдаленных северных районах. Если сверху спускалась разнарядка на рабочую силу, председатели колхозов могли только тянуть волынку и оттягивать выдачу разрешительных документов. Правда, паспорт завербованному выдавался лишь на срок действия договора, максимум на год. После чего бывший колхозник всеми правдами и неправдами пытался продлить договор, а там и перейти в разряд постоянных работников своего нового предприятия.
Еще одним действенным способом получения паспорта стала ранняя отправка детей на учебу в фабрично-заводские училища и техникумы. В колхоз добровольно-принудительно записывали всех живущих на его территории, начиная с шестнадцати лет. И фокус заключался в том, чтобы подросток поступил учиться в 14-15 лет, а уже там, в городе, получил паспорт.
Однако самым надежным средством избавления от колхозной кабалы многие годы оставалась служба в армии. Отдав родине патриотический долг, сельские парни толпами шли на заводы, стройки, в милицию, оставались на сверхсрочную службу, лишь бы не возвращаться домой, в колхоз. Причем родители их всячески в этом поддерживали.
Казалось бы, конец колхозного ига должен был наступить после смерти Сталина и прихода к власти любящего и понимающего крестьянство Хрущева. Но "дорогой Никита Сергеевич" не сделал для изменения паспортного режима на селе ровным счетом ничего, видимо, понимая, что, получив свободу передвижения, крестьяне перестанут работать за гроши. Ничего не изменилось и после смещения Хрущева и перехода власти к триумвирату — Брежневу, Косыгину и Подгорному. Ведь стране по-прежнему требовалось много дешевого хлеба, а получать его иначе, как эксплуатируя крестьян, давно уже разучились. Именно поэтому в 1967 году предложение первого заместителя председателя Совмина СССР и главного ответственного за сельское хозяйство Дмитрия Полянского первыми лицами страны было встречено в штыки.
"Согласно действующему законодательству,— писал Полянский,— выдача паспортов в нашей стране распространяется только на лиц, проживающих в городах, районных центрах и поселках городского типа (в возрасте 16 лет и старше). Те, кто живет в сельской местности, не имеют права на получение этого основного документа, удостоверяющего личность советского гражданина. Такой порядок в настоящее время ничем не оправдан, тем более что на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР, Московской и Калининградской областей, некоторых районов Казахской ССР, Ленинградской области, Краснодарского и Ставропольского краев и в пограничной зоне паспорта выдаются всем проживающим там, независимо от того, горожане они или деревенские жители. Кроме того, по сложившейся практике паспорта выдаются и гражданам, проживающим в сельской местности, если они работают в промышленных предприятиях, учреждениях и организациях или на транспорте, а также материально-ответственным работникам в колхозах и совхозах. По данным Министерства охраны общественного порядка СССР, число лиц, проживающих сейчас в сельской местности и не имеющих права на паспорт, достигает почти 58 млн человек (в возрасте 16 лет и старше); это составляет 37 процентов всех граждан СССР. Отсутствие паспортов у этих граждан создает для них значительные трудности при осуществлении трудовых, семейных и имущественных прав, поступлении на учебу, при получении различного рода почтовых отправлений, приобретении товаров в кредит, прописке в гостиницах и т. п... Одним из главных доводов нецелесообразности выдачи паспортов гражданам, проживающим в сельской местности, являлось стремление сдержать механический рост городского населения. Однако проведенная в указанных выше союзных республиках и областях паспортизация всего населения показала необоснованность имевшихся на сей счет опасений; она не вызвала дополнительного притока населения из деревни в город. К тому же такой приток можно регулировать и при наличии паспортов у сельских жителей. Нынешний порядок паспортизации, ущемляющий права советских граждан, проживающих в деревне, вызывает у них законное недовольство. Они справедливо считают, что такой порядок означает для значительной части населения ничем не обоснованную дискриминацию, с которой надо покончить".
При голосовании по предложенному Полянским постановлению Политбюро самые маститые его члены — Брежнев и Суслов — проект не поддержали, а не менее влиятельный Косыгин предложил обсудить вопрос дополнительно. А после возникновения разногласий, по заведенному Брежневым порядку, любая проблема снималась с рассмотрения на неопределенное время.
Однако вопрос возник снова два года спустя, в 1969 году, причем поднял его министр внутренних дел СССР Николай Щелоков, столкнувшийся, как и его предшественник Белобородов, с необходимостью организации точного поголовного учета всех граждан страны. Ведь если на каждого паспортизованного гражданина страны в милиции вместе с его данными хранилась фотография, то опознать совершивших преступления гастролеров из сел не представлялось возможным. Щелоков, правда, попытался представить дело так, будто речь идет о выдаче новых паспортов всей стране, в ходе которой можно устранить и несправедливость в отношении крестьян.
"Издание нового Положения о паспортной системе в СССР,— говорилось в записке МВД в ЦК КПСС,— вызывается также необходимостью иного подхода к решению ряда вопросов, связанных с паспортной системой, в связи с принятием новых уголовного и гражданского законодательств. Кроме того, в данное время согласно существующему Положению паспорта имеют только жители городских местностей, сельское население их не имеет, что создает для жителей села большие трудности (при получении почтовых отправлений, приобретении товаров в кредит, выезде по туристским путевкам за границу и т. п.). Происшедшие в стране изменения, рост благосостояния сельского населения и укрепление экономической базы колхозов подготовили условия для выдачи паспортов и сельскому населению, что приведет к устранению различий в правовом положении граждан СССР в части документирования их паспортами. Вместе с тем ныне действующие паспорта, изготовляемые по образцам, утвержденным еще в тридцатых годах, морально устарели, их внешний вид и качество вызывают справедливые нарекания трудящихся".
Щелоков входил в ближайшее окружение Брежнева и мог рассчитывать на успех. Однако теперь уже Подгорный, который голосовал за проект Полянского, выступил резко против: "Это мероприятие несвоевременно и надуманно". И вопрос с паспортизацией колхозников снова повис в воздухе.
Лишь в 1973 году дело сдвинулось с мертвой точки. Щелоков вновь направил в Политбюро записку о необходимости изменения паспортной системы, которую поддержали все руководители КГБ, прокуратуры и органов юстиции. Могло показаться, что единственный раз за всю историю СССР советские правоохранительные органы защищали права советских граждан. Но это только казалось. В отзыве отдела административных органов ЦК КПСС, курировавшем армию, КГБ, МВД, прокуратуру и судебные органы, говорилось:
"По мнению МВД СССР, назрела необходимость по-новому решить ряд вопросов паспортной системы в стране. В частности, предлагается паспортизировать не только городское, но и все сельское население, которое в настоящее время паспортов не имеет. Это касается 62,6 миллиона жителей сельской местности в возрасте старше 16 лет, что составляет 36 процентов к численности всего населения такого возраста. Предполагается, что паспортизация сельских жителей улучшит организацию учета населения и будет способствовать более успешному выявлению антиобщественных элементов. Вместе с тем следует иметь в виду, что осуществление этого мероприятия может повлиять в отдельных местностях на процессы миграции сельского населения в города".
Созданная для подготовки паспортной реформы комиссия Политбюро учитывала интересы всех сторон, работала неспешно и подготовила свои предложения лишь в следующем, 1974 году:
"Полагали бы необходимым принять новое Положение о паспортной системе в СССР, поскольку действующее сейчас Положение о паспортах, утвержденное в 1953 году, в значительной мере устарело и некоторые установленные им правила требуют пересмотра... Проектом предусматривается выдавать паспорта всему населению. Это создаст более благоприятные условия для осуществления гражданами своих прав и будет способствовать более полному учету движения населения. При этом для колхозников сохраняется существующий порядок приема их на работу на предприятия и стройки, т. е. при наличии справок об отпуске их правлениями колхозов".
В результате колхозники ничего, кроме возможности доставать из штанин "краснокожую паспортину", так и не получили. Зато на проходившем в том же 1974 году в Хельсинки совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе, где вопрос о правах человека в СССР дебатировался достаточно остро, никто не мог бросить упрек Брежневу, что у него шестьдесят миллионов человек лишены свободы передвижения. А то, что они как работали при крепостном праве, так и продолжали работать за гроши, оставалось второстепенной деталью.
В 1974 году сельским жителям СССР, наконец-то, решили выдавать паспорта, запретив, правда, принимать их в городах на работу. Обозреватель "Власти" Евгений Жирнов восстановил историю борьбы советского руководства за сохранение отмененного столетием ранее крепостного права.
"Возникла необходимость более точного (паспортного) учета граждан"
Когда советские школьники разучивали стихи про "краснокожую паспортину", многим из них строки Маяковского напоминали о том, что их родители при всем желании не могут получить "дубликат бесценного груза", поскольку деревенским жителям он по закону не полагался. А также о том, что, собираясь поехать из родного села куда-нибудь дальше райцентра, каждый колхозник был обязан обзавестись удостоверяющей его личность справкой из сельсовета, действовавшей не более тридцати дней .
Благодарим Юридическую компанию "Rubicon Consalting" занимающейся, регистрацией ТОВ в Киеве , за помощь в публикации материалов на нашем сайте.
И что давали её исключительно с разрешения председателя колхоза, чтобы пожизненно записанный в его ряды крестьянин не вздумал оставить коллективное хозяйство по собственному желанию.
НАЖМИТЕ на фото, чтобы увеличить:
Одни селяне, в особенности те, кто имел многочисленных городских родственников, стыдились своего ущербного положения. А другие о несправедливости советских законов даже не задумывались, поскольку никогда за всю жизнь не покидали родной деревни и окружавших её полей. Впрочем, как и многие поколения их предков. Ведь именно такой привязанности к родным очагам добивался Петр I, когда три века назад вводил в обиход неведомые прежде паспорта. Царь-реформатор с их помощью пытался создать полноценную налоговую и рекрутскую систему, а также искоренить праздношатания по Руси. Однако речь шла не столько о поголовном учете подданных империи, сколько о тотальном ограничении свободы передвижений. Даже с позволения собственного барина, имея письменное разрешение от него, крестьяне не могли отъехать от родной деревни далее чем на тридцать верст. А для более далеких путешествий требовалось выправлять паспорт на бланке, за который с екатерининских времен требовалось еще и уплатить немалые деньги.
Позднее свободы передвижения лишились и представители других сословий русского общества, включая дворян. Но все же главные ограничения касались крестьян. Даже после отмены крепостного права без согласия сельского общества, подтверждавшего, что за просителем паспорта нет ни недоимок по податям, ни задолженностей по повинностям, получить паспорт было невозможно. А для всех сословий существовала регистрация паспортов и видов на жительство в полиции, аналогичная знакомой всем современной регистрации. Паспорта, правда, довольно легко подделывали, а от их регистрации во многих случаях почти легально уклонялись. Но все же учет обывателей значительно облегчал контроль за ними и всю сыскную работу полиции.
Так что не было ничего удивительного в том, что и при новой, революционной власти милиция решила упростить себе жизнь путем тотального учета граждан. Ведь после окончания Гражданской войны и введения новой экономической политики началось не только оживление частного бизнеса и торговли, но и массовое перемещение граждан, ищущих лучшей доли. Однако рыночные отношения подразумевали и наличие рынка труда со свободно перемещающейся рабочей силой. Поэтому предложение НКВД в Совнаркоме встретили без особого энтузиазма. В январе 1923 года нарком внутренних дел Александр Белобородов жаловался в ЦК РКП(б):
"С начала 1922 года перед Н.К.В.Д. встал вопрос о необходимости изменения существующего порядка о видах на жительство. Декрет ВЦИК и СНК от 28/VI-19 г. определял лишь введение трудовых книжек в городах Петрограде и Москве , а в остальных частях Республики никакие документы этим декретом не вводились и лишь косвенно указывалось (ст. 3 этого декрета) на существование паспорта, по предъявлению которого и выдавалась трудкнижка. С введением Н.Э.П. отпал смысл выдачи трудкнижек в Москве и Петрограде и вместе с тем, в связи с установлением частного товарооборота и частного производства, возникла необходимость более точного учета городского населения, а следовательно, и необходимость введения того порядка, при котором учет мог бы быть полностью обеспечен.
Кроме того, практика децентрализованной выдачи документов на местах показала, что документы эти выдавались крайне разнообразные и по существу, и по форме, причем выданные удостоверения настолько просты, что подделка их не представляет никакого затруднения, что, в свою очередь, крайне затрудняет работу розыскных органов и милиции. Учитывая все изложенное, НКВД разработал проект положения, который после согласования с заинтересованными ведомствами 23 февраля 22 г. был внесен в СНК на утверждение. В Малом Совнаркоме в заседании от 26 мая 22 г. признано введение единого вида на жительство в РСФСР нецелесообразным".
После долгих мытарств по инстанциям вопрос о паспортах добрался до высшего законодательного органа – Президиума ВЦИК, но и там его отклонили. Но Белобородов настаивал:
"Потребность в установленном документе – удостоверении личности так велика, что на местах уже приступили к решению вопроса по-своему. Проекты разработали Петроград, Москва, Турк-Республика, Украина, Карельская Коммуна, Крымская Республика и целый ряд губерний. Допущение разнообразных типов удостоверений личности для отдельных губерний, областей чрезвычайно затруднит работу административных органов и создаст много неудобств для населения".
В ЦК тоже не сразу пришли к единому мнению. Но в конце концов решили, что контроль важнее рыночных принципов, и с 1 января запретили дореволюционные документы, а также любые другие бумаги, использовавшиеся для подтверждения личности, включая трудовые книжки. Вместо них вводилось единое удостоверение личности гражданина СССР.
"Число задержанных было очень значительным"
Однако на деле паспортизация та и не была проведена и все свелось к справкам установленного образца из домоуправлений, с помощью которых наладить реальный контроль за перемещениями граждан так и не удалось. Комиссия Политбюро, в 1932 году рассматривавшая вопрос о паспортизации страны, констатировала:
"Порядок, установленный декретом ВЦИК от 20.VI.1923 г. , измененный декретом от 18.VII.1927 г. , являлся настолько несовершенным, что в данное время создалось следующее положение. Удостоверение личности не обязательно, за исключением "случаев, предусмотренных законом", но такие случаи в самом законе не оговорены. Удостоверением личности является всякий документ вплоть до справок, выданных домоуправлением. Этих же документов достаточно и для прописки, и для получения продовольственной карточки, что дает самую благоприятную почву для злоупотреблений, поскольку домоуправления на основании ими же выданных документов сами производят прописку и выдают карточки. Наконец, постановлением ВЦИКа и Совнаркома от 10.XI.1930 года право выдачи удостоверений личности было предоставлено сельсоветам и отменена обязательная публикация об утере документов. Этот закон фактически аннулировал документацию населения в СССР".
Вопрос о паспортах возник в 1932 году не случайно. После сплошной коллективизации сельского хозяйства началось массовое бегство крестьян в города, что усугубило нараставшие год от года продовольственные трудности. И именно для очистки городов, прежде всего Москвы и Ленинграда, от этого пришлого элемента предназначалась новая паспортная система. Единый документ, удостоверяющий личность, вводился в городах, объявленных режимными, и паспортизация служила одновременно способом их очистки от беглых крестьян. Паспорта, правда, не выдавали не только им, а еще и недругам советской власти, лишенным избирательных прав, неоднократно судимым уголовникам, а также всем подозрительным и социально чуждым элементам. Отказ в выдаче паспорта означал автоматическое выселение из режимного города, и за первые четыре месяца 1933 года , когда проходила паспортизация двух столиц, в Москве убыль населения составила 214 700 человек, а в Ленинграде – 476 182.
В ходе кампании, как водится, случались многочисленные ошибки и перегибы. Так, Политбюро указало милиции, что старикам, дети которых получили паспорта, их тоже следует выдавать, даже несмотря на принадлежность до революции к имущим и правящим классам. А для поддержания антирелигиозной работы разрешили паспортизировать бывших священнослужителей, добровольно отказавшихся от сана.
В трех крупнейших городах страны, включая тогдашнюю столицу Украины Харьков, после паспортизации улучшилась не только криминальная обстановка, но и стало меньше едоков.
В трех крупнейших городах страны, включая тогдашнюю столицу Украины Харьков, после паспортизации улучшилась не только криминальная обстановка, но и стало меньше едоков. И снабжение паспортизированного населения пусть и не слишком существенно, но улучшилось. На что не могли не обратить внимание главы других крупных городов страны, а также окружавших их областей и районов. Вслед за Москвой паспортизацию провели в стоверстной зоне вокруг столицы . А уже в феврале 1933 года в список городов , где проводилась первоочередная паспортизация, включили, к примеру, строящийся Магнитогорск .
По мере расширения списка режимных городов и местностей ширилось и противодействие населения. Граждане СССР, оставшиеся без паспортов, обзаводились липовыми справками, меняли биографии и фамилии и перебирались в места, где паспортизация только предстояла и можно было попытать счастья еще раз. А многие приезжали в режимные города, жили там нелегально и добывали себе пропитание, работая на дому по заказам разнообразных артелей. Так что даже после окончания паспортизации очистка режимных городов не прекращалась. В 1935 году глава НКВД Генрих Ягода и прокурор СССР Андрей Вышинский докладывали в ЦК и Совнарком о создании внесудебных "троек" для нарушителей паспортного режима:
"В целях быстрейшей очистки городов, подпадающих под действие ст. 10 закона о паспортах, от уголовных и деклассированных элементов, а также злостных нарушителей Положения о паспортах, Наркомвнудел и Прокуратура Союза СССР 10 января 1935 г. дали распоряжение об образовании на местах специальных троек для разрешения дел указанной категории. Это мероприятие диктовалось тем, что число задержанных лиц по указанным делам было очень значительным, и рассмотрение этих дел в Москве в Особом Совещании приводило к чрезмерной затяжке рассмотрения этих дел и к перегрузке мест предварительного заключения".
На документе Сталин написал резолюцию: ""Быстрейшая" очистка опасна. Надо очищать постепенно и основательно, без толчков и излишнего административного восторга. Следовало бы определить годичный срок окончания чисток". К 1937 году всестороннюю чистку городов в НКВД сочли завершенной и докладывали в Совнарком:
"1. По СССР выданы паспорта населению городов, рабочих поселков, районных центров, новостроек, мест расположения МТС, а также всех населенных пунктов в пределах 100-километровой полосы вокруг гг. Москвы, Ленинграда, 50-километровой полосы вокруг Киева и Харькова; 100-километровой Западно-Европейской, Восточной (Вост. Сибирь) и Дальне-Восточной пограничной полосы; эспланадной зоны ДВК и острова Сахалина и рабочим и служащим (с семьями) водного и железнодорожного транспорта.
2. В остальных сельских не паспортизованных местностях паспорта выдаются лишь населению, уходящему на отходничество, на учебу, на лечение и по другим причинам".
Собственно, это и было второй по очередности, но главной по смыслу целью паспортизации. Оставшееся без документов сельское население не могло покинуть родных мест, поскольку нарушителей паспортного режима ожидали "тройки" и тюремное заключение. А получить справку на выезд для работы в городе без согласия правления колхоза было абсолютно невозможно. Так что крестьяне, как и во времена крепостного права, оказались намертво привязанными к родным очагам и должны были наполнять закрома родины за жалкие выдачи зерна на трудодни или вовсе бесплатно, поскольку никакого другого выбора им попросту не оставили.
Паспорта дали лишь крестьянам в приграничных запретных зонах (в число этих крестьян в 1937 году вошли колхозники из закавказских и среднеазиатских республик), а также жителям сельских местностей присоединенных к СССР Латвии, Литвы и Эстонии.
"Такой порядок ничем не оправдан"
В последующие годы паспортная система лишь ужесточалась. Вводились ограничения на проживание в режимных городах для всех нетрудовых элементов, за исключением пенсионеров, инвалидов и иждивенцев трудящихся, что на деле означало автоматическое лишение прописки и выселение из города любого человека, потерявшего работу и не имеющего работающих близких . Появилась и практика закрепления на тяжелых работах путем изъятия паспортов . Например, с 1940 года у шахтеров в отделах кадров изымали паспорта , выдавая вместо них специальные удостоверения, обладатели которых не могли ни устроиться на новую работу, ни покинуть определенные им места проживания.
Естественно, народ искал лазейки в законах и пытался вырваться на свободу. Главным способом оставить родной колхоз стала вербовка на еще более тяжелые работы – лесозаготовки, разработку торфа, строительство в отдаленных северных районах. Если сверху спускалась разнарядка на рабочую силу, председатели колхозов могли только тянуть волынку и оттягивать выдачу разрешительных документов. Правда, паспорт завербованному выдавался лишь на срок действия договора, максимум на год. После чего бывший колхозник всеми правдами и неправдами пытался продлить договор, а там и перейти в разряд постоянных работников своего нового предприятия.
Еще одним действенным способом получения паспорта стала ранняя отправка детей на учебу в фабрично-заводские училища и техникумы . В колхоз добровольно-принудительно записывали всех живущих на его территории, начиная с шестнадцати лет. И фокус заключался в том, чтобы подросток поступил учиться в 14-15 лет, а уже там, в городе, получил паспорт.
Однако самым надежным средством избавления от колхозной кабалы многие годы оставалась служба в армии . Отдав родине патриотический долг, сельские парни толпами шли на заводы, стройки, в милицию, оставались на сверхсрочную службу, лишь бы не возвращаться домой, в колхоз. Причем родители их всячески в этом поддерживали.
Казалось бы, конец колхозного ига должен был наступить после смерти Сталина и прихода к власти любящего и понимающего крестьянство Хрущева . Но "дорогой Никита Сергеевич" не сделал для изменения паспортного режима на селе ровным счетом ничего, видимо, понимая, что, получив свободу передвижения, крестьяне перестанут работать за гроши. Ничего не изменилось и после смещения Хрущева и перехода власти к триумвирату – Брежневу, Косыгину и Подгорному . Ведь стране по-прежнему требовалось много дешевого хлеба, а получать его иначе, как эксплуатируя крестьян, давно уже разучились. Именно поэтому в 1967 году предложение первого заместителя председателя Совмина СССР и главного ответственного за сельское хозяйство Дмитрия Полянского первыми лицами страны было встречено в штыки.
"Согласно действующему законодательству,– писал Полянский,– выдача паспортов в нашей стране распространяется только на лиц, проживающих в городах, районных центрах и поселках городского типа (в возрасте 16 лет и старше). Те, кто живет в сельской местности, не имеют права на получение этого основного документа, удостоверяющего личность советского гражданина. Такой порядок в настоящее время ничем не оправдан, тем более что на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР, Московской и Калининградской областей, некоторых районов Казахской ССР, Ленинградской области, Краснодарского и Ставропольского краев и в пограничной зоне паспорта выдаются всем проживающим там, независимо от того, горожане они или деревенские жители. Кроме того, по сложившейся практике паспорта выдаются и гражданам, проживающим в сельской местности, если они работают в промышленных предприятиях, учреждениях и организациях или на транспорте, а также материально-ответственным работникам в колхозах и совхозах. По данным Министерства охраны общественного порядка СССР, число лиц, проживающих сейчас в сельской местности и не имеющих права на паспорт, достигает почти 58 млн человек (в возрасте 16 лет и старше); это составляет 37 процентов всех граждан СССР . Отсутствие паспортов у этих граждан создает для них значительные трудности при осуществлении трудовых, семейных и имущественных прав, поступлении на учебу, при получении различного рода почтовых отправлений, приобретении товаров в кредит, прописке в гостиницах и т. п… Одним из главных доводов нецелесообразности выдачи паспортов гражданам, проживающим в сельской местности, являлось стремление сдержать механический рост городского населения. Однако проведенная в указанных выше союзных республиках и областях паспортизация всего населения показала необоснованность имевшихся на сей счет опасений; она не вызвала дополнительного притока населения из деревни в город. К тому же такой приток можно регулировать и при наличии паспортов у сельских жителей. Нынешний порядок паспортизации, ущемляющий права советских граждан, проживающих в деревне, вызывает у них законное недовольство . Они справедливо считают, что такой порядок означает для значительной части населения ничем не обоснованную дискриминацию , с которой надо покончить".
При голосовании по предложенному Полянским постановлению Политбюро самые маститые его члены – Брежнев и Суслов – проект не поддержали, а не менее влиятельный Косыгин предложил обсудить вопрос дополнительно. А после возникновения разногласий, по заведенному Брежневым порядку, любая проблема снималась с рассмотрения на неопределенное время.
Однако вопрос возник снова два года спустя, в 1969 году, причем поднял его министр внутренних дел СССР Николай Щелоков , столкнувшийся, как и его предшественник Белобородов, с необходимостью организации точного поголовного учета всех граждан страны. Ведь если на каждого паспортизованного гражданина страны в милиции вместе с его данными хранилась фотография, то опознать совершивших преступления гастролеров из сел не представлялось возможным. Щелоков, правда, попытался представить дело так, будто речь идет о выдаче новых паспортов всей стране, в ходе которой можно устранить и несправедливость в отношении крестьян.
"Издание нового Положения о паспортной системе в СССР,– говорилось в записке МВД в ЦК КПСС,– вызывается также необходимостью иного подхода к решению ряда вопросов, связанных с паспортной системой, в связи с принятием новых уголовного и гражданского законодательств. Кроме того, в данное время согласно существующему Положению паспорта имеют только жители городских местностей, сельское население их не имеет, что создает для жителей села большие трудности (при получении почтовых отправлений, приобретении товаров в кредит, выезде по туристским путевкам за границу и т. п.) . Происшедшие в стране изменения, рост благосостояния сельского населения и укрепление экономической базы колхозов подготовили условия для выдачи паспортов и сельскому населению, что приведет к устранению различий в правовом положении граждан СССР в части документирования их паспортами. Вместе с тем ныне действующие паспорта, изготовляемые по образцам, утвержденным еще в тридцатых годах, морально устарели, их внешний вид и качество вызывают справедливые нарекания трудящихся".
Щелоков входил в ближайшее окружение Брежнева и мог рассчитывать на успех. Однако теперь уже Подгорный, который голосовал за проект Полянского, выступил резко против: "Это мероприятие несвоевременно и надуманно". И вопрос с паспортизацией колхозников снова повис в воздухе.
Лишь в 1973 году дело сдвинулось с мертвой точки. Щелоков вновь направил в Политбюро записку о необходимости изменения паспортной системы, которую поддержали все руководители КГБ, прокуратуры и органов юстиции. Могло показаться, что единственный раз за всю историю СССР советские правоохранительные органы защищали права советских граждан. Но это только казалось. В отзыве отдела административных органов ЦК КПСС, курировавшем армию, КГБ, МВД, прокуратуру и судебные органы, говорилось:
"По мнению МВД СССР, назрела необходимость по-новому решить ряд вопросов паспортной системы в стране. В частности, предлагается паспортизировать не только городское, но и все сельское население, которое в настоящее время паспортов не имеет. Это касается 62,6 миллиона жителей сельской местности в возрасте старше 16 лет, что составляет 36 процентов к численности всего населения такого возраста. Предполагается, что паспортизация сельских жителей улучшит организацию учета населения и будет способствовать более успешному выявлению антиобщественных элементов. Вместе с тем следует иметь в виду, что осуществление этого мероприятия может повлиять в отдельных местностях на процессы миграции сельского населения в города".
Созданная для подготовки паспортной реформы комиссия Политбюро учитывала интересы всех сторон, работала неспешно и подготовила свои предложения лишь в следующем, 1974 году:
"Полагали бы необходимым принять новое Положение о паспортной системе в СССР, поскольку действующее сейчас Положение о паспортах, утвержденное в 1953 году, в значительной мере устарело и некоторые установленные им правила требуют пересмотра… Проектом предусматривается выдавать паспорта всему населению. Это создаст более благоприятные условия для осуществления гражданами своих прав и будет способствовать более полному учету движения населения. При этом для колхозников сохраняется существующий порядок приема их на работу на предприятия и стройки, т. е. при наличии справок об отпуске их правлениями колхозов" .
В результате колхозники ничего, кроме возможности доставать из штанин "краснокожую паспортину", так и не получили. Зато на проходившем в том же 1974 году в Хельсинки совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе, где вопрос о правах человека в СССР дебатировался достаточно остро, никто не мог бросить упрек Брежневу, что у него шестьдесят миллионов человек лишены свободы передвижения. А то, что они как работали при крепостном праве, так и продолжали работать за гроши, оставалось второстепенной деталью.
Евгений Жирнов
По постановлению Совета Министров СССР паспорта всем селянам стали выдавать лишь в 1976-81 годы.
http://www.pravoteka.ru/pst/749/374141.html
Постановление СМ СССР от 28 августа 1974 г. N 677
"Об утверждении положения о паспортной системе в СССР"
Совет Министров СССР постановляет:
1. Утвердить прилагаемые Положение о паспортной системе в СССР, образец паспорта гражданина Союза Советских Социалистических Республик *) и описание паспорта.
Ввести в действие Положение о паспортной системе в СССР, за исключением пунктов 1-3, 5, 9-18, касающихся выдачи паспортов нового образца, с 1 июля 1975 г. и в полном объеме – с января 1976 г.
Инструкция о порядке применения Положения о паспортной системе в СССР издается Министерством внутренних дел СССР.
В период с 1 июля 1975 г. по 1 января 1976 г. производить выдачу гражданам паспортов старого образца в соответствии с Положением о паспортах, утвержденным постановлением Совета Министров СССР от 21 октября 1953 г., с учетом последующих его дополнений и изменений.
Установить, что до обмена гражданам паспортов старого образца на паспорта нового образца сохраняют силу ранее выданные им паспорта. При этом десятилетние и пятилетние паспорта старого образца, срок действия которых истечет после 1 июля 1975 г., считаются действительными без официального продления срока их действия до обмена на паспорта нового образца.
Гражданам, проживающим в сельской местности, которым ранее паспорта не выдавались , при выезде в другую местность на продолжительный срок выдаются паспорта, а при выезде на срок до полутора месяцев , а также в санатории, дома отдыха, на совещания, в командировки или при временном привлечении их на посевные, уборочные и другие работы выдаются исполнительными комитетами сельских, поселковых Советов депутатов трудящихся справки , удостоверяющие их личность и цель выезда. Форма справки устанавливается Министерством внутренних дел СССР.
3. Министерству внутренних дел СССР разработать с участием заинтересованных министерств, ведомств СССР и Советов Министров союзных республик и утвердить мероприятия, обеспечивающие проведение работы по выдаче паспортов нового образца в установленные сроки.
Советам Министров союзных и автономных республик и исполнительным комитетам местных Советов депутатов трудящихся оказывать содействие органам внутренних дел в организации и проведении работы, связанной с выдачей паспортов нового образца, и принять меры к улучшению размещения работников паспортных служб, а также к созданию им необходимых условий для обслуживания населения.
4. Обязать министерства и ведомства СССР и Советы Министров союзных республик принять дополнительные меры к выполнению подведомственными предприятиями, организациями и учреждениями постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 25 февраля 1960 г. N 231 "О мерах по устранению канцелярско-бюрократических извращений при оформлении трудящихся на работу и разрешении бытовых нужд граждан" и устранить имеющиеся еще случаи требования от граждан разного рода справок, когда необходимые данные могут быть подтверждены предъявлением паспорта или других документов.
Председатель
Совета Министров СССР
А.Косыгин
Управляющий Делами
Совета Министров СССР
М.Смиртюков
Положение
о паспортной системе в СССР
(утв. постановлением СМ СССР от 28 августа 1974 г. N 677)
(с изменениями от 28 января 1983 г., 15 августа 1990 г.)
I. Общие положения
1. Паспорт гражданина Союза Советских Социалистических Республик является основным документом, удостоверяющим личность советского гражданина.
Паспорт гражданина СССР обязаны иметь все советские граждане, достигшие 16-летнего возраста.
Без указанных паспортов проживают военнослужащие и прибывшие на временное жительство в СССР советские граждане, постоянно проживающие за границей.
Документами, удостоверяющими личность военнослужащих, являются удостоверения личности и военные билеты, выдаваемые командованием воинских частей и военных учреждений.
Документами, удостоверяющими личность прибывших на временное жительство в СССР советских граждан, постоянно проживающих за границей, являются их общегражданские заграничные паспорта.
Иностранные граждане и лица без гражданства проживают на территории СССР по документам, установленным законодательством Союза ССР.
См. текст пункта в предыдущей редакции
…
http://ussr.consultant.ru/doc1619.html
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина СССР от 28.08.1974 N 677 "ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОЛОЖЕНИЯ О ПАСПОРТНОЙ СИСТЕМЕ В СССР"
Источник публикации: "Свод законов СССР", т. 10, с. 315, 1990 г., "СП СССР", 1974, N 19, ст. 109
Примечание к документу: КонсультантПлюс: примечание.
При применении документа рекомендуем дополнительную проверку его статуса с учетом действующего законодательства Российской Федерации
Название документа: ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина СССР от 28.08.1974 N 677 "ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОЛОЖЕНИЯ О ПАСПОРТНОЙ СИСТЕМЕ В СССР"
Ссылки
Загрузка...