Высокий человек в круглых очках вот уже несколько суток не может заснуть. Главного предателя – генерала Красной Армии Андрея Власова допрашивают несколько следователей НКВД, сменяя друг друга днем и ночью в течение десяти дней. Они пытаются понять, как смогли упустить предателя в своих стройных рядах, преданных делу Ленина и Сталина.
Детей у него не было, душевной привязанности к женщинам он никогда не питал, родители его умерли. Все, что у него было – это его жизнь. А он любил жить. Его отец – церковный староста гордился своим сыном.
Родительские предательские корни
Андрей Власов никогда не мечтал быть военным, но, как грамотный человек, закончивший духовное училище, был призван в ряды советских командиров. Он часто приезжал к отцу и видел, как разрушает новая власть его родовое крепкое гнездо.
Он привык предавать
Разбирая архивные документы, следы боевых действий Власова на фронтах Гражданской войны невозможно найти. Он был типичной штабной «крысой», которая волею судьбы оказалась на вершине командного пьедестала страны. О том, как он продвигался по служебной лестнице, говорит один факт. Приехав с инспекцией в 99-ю стрелковую дивизию и узнав, что командир занимается тщательным изучением методики действий немецких войск, незамедлительно написал на него донос. Командир 99-й стрелковой дивизии, которая была одной из лучших в Красной Армии, был арестован и расстрелян. Власова назначили на его место. Такое поведение стало для него нормой. Никакие угрызения совести этого человека не мучили.
Первое окружение
В первые дни Великой Отечественной войны армия Власова попадает в окружение под Киевом. Генерал выходит из окружения не в рядах своих частей, а вместе с боевой подругой.
Но этот проступок Сталин ему простил. Власов получил новое назначение – возглавить главный удар под Москвой. Но в войска ехать он не спешит, ссылаясь на пневмонию и ослабленное здоровье. По одной из версий, вся подготовка операции под Москвой легла на плечи опытнейшего штабиста Леонида Сандалова.
«Звездная болезнь» - вторая причина предательства
Сталин назначает Власова главным победителем битвы под Москвой.
У генерала начинается «звездная болезнь». По отзывам сослуживцев, он становится грубым, высокомерным, нещадно кроет матом своих подчиненных. Постоянно козыряет своей близостью к вождю. Не подчиняется распоряжениям Георгия Жукова, который является его непосредственным начальником. Стенограмма беседы двух генералов показывает принципиально разное отношение к ведению боевых действий. В ходе наступления под Москвой части Власова атаковали немцев по дороге, где оборона противника была чрезвычайно сильной. Жуков в телефонной беседе приказывает Власову контратаковать, по бездорожью, как это делал Суворов. Власов отказывается, ссылаясь на высокий снег – примерно 60 сантиметров. Этот аргумент приводит Жукова в бешенство. Он приказывает атаковать по-новому. Власов снова не соглашается. Эти споры длятся не один час. И в конце Власов все же сдается и отдает нужный Жукову приказ.
Как Власов сдался в плен
Вторая ударная армия под командованием генерала Власова попала в окружении в районе Волховских болот и постепенно теряла своих солдат под напором превосходящих сил противника. По узкому коридору, простреливаемому со всех сторон разрозненные части советских солдат пытались прорваться к своим.
Но по этому коридору смерти генерал Власов не пошел. Неизведанными путями 11 июля 1942 года Власов преднамеренно сдался в плен немцам в деревне Туховежи Ленинградской области, где жили староверы.
Какое-то время он жил в риге, еду приносил местный полицай. Он рассказал новым хозяевам о странном постояльце. К риге подъехала легковая машина. К ним навстречу вышел Власов. Он что-то сказал им. Немцы отдали ему честь и уехали.
Немцы не смогли точно определить должность человека, одетого в поношенный пиджак. Но то, что он был одет в галифе с генеральскими полосами, говорило, что птица эта очень важная.
С первых минут он начинает лгать немецким следователям: представился неким Зуевым.
Когда немецкие следователи стали его допрашивать, почти сразу признался, кто он такой. Власов заявил, что в 1937 году он стал одним из участников антисталинского движения. Однако в это время Власов входил в состав военного трибунала двух округов. Он всегда подписывался под расстрельными списками осужденных по разным статьям советских солдат и офицеров.
Женщин предавал несчетное количество раз
Генерал всегда окружал себя женщинами. Официально у него была одна жена. Анна Воронина из родной деревни слабохарактерным мужем руководила нещадно. Детей у них не было из-за неудачно сделанного аборта. Молодая военврач Агнесса Подмазенко – его вторая гражданская жена выходила вместе с ним из окружения под Киевом. Третья – медсестра Мария Воронина была схвачена немцами, когда скрывалась вместе с ним в деревне Туховежи.
Все три женщины оказались в тюрьме, перенесли тяжесть пыток и унижений. Но генерала Власова это уже не волновало. Агенхельд Биденберг, вдова влиятельного эсесовца стала последней женой генерала. Она была сестрой адъютанта Гиммлера и всячески помогала новому мужу. На их свадьбе 13 апреля 1945 года присутствовал Адольф Гитлер.
В Отечественной войне не бывает «третьей силы»
Синод Русской православной церкви за рубежом (РПЦЗ) выступил в начале сентября с заявлением, по которому уже разгорелись ожесточённые споры. Это заявление касается вопросов истории нашего Отечества, то есть всех нас. Причём вопросов, весьма важных для национального самосознания. А поводом для выступления послужила книга протоиерея Георгия Митрофанова «Запретные темы истории ХХ века». Автор её - заведующий кафедрой церковно-исторических дисциплин С.-Петербургской духовной академии. Он призывает в своей книге, как минимум, пересмотреть однозначное отношение к генералу Власову, а также к другим известным русским коллаборационистам (в первую очередь, к белоказачьим генералам П.Н. Краснову и А.Г. Шкуро), как к предателям Родины.
«”Был ли генерал А.А. Власов и его сподвижники - предателями России?”, мы отвечаем – нет, нимало. Всё, что было ими предпринято – делалось именно для Отечества, в надежде на то, что поражение большевизма приведет к воссозданию мощной национальной России. Германия рассматривались “власовцами” исключительно как союзник в борьбе с большевизмом, но они, “власовцы” готовы были, при необходимости противостоять вооруженной силой какой бы то ни было колонизации или расчленению нашей Родины».
Попытки реабилитации коллаборационистов идут уже не первый год. Не далее, как в январе прошлого года одно из донских казачьих обществ во главе с «донским атаманом» и депутатом Госдумы РФ от «Единой России» Виктором Водолацким предприняло неудавшийся демарш по реабилитации Краснова. В этом году активно проталкивается идея реабилитации Власова. В его родном селе Ломакино, что в Гагинском районе Нижегородской области, собираются открыть музей Власова. И вот – заявление РПЦЗ.
Для людей, хорошо знакомых с настроениями в РПЦЗ, это заявление не стало неожиданным. Ведь в годы Второй мировой войны многие иерархи РПЦЗ сотрудничали с оккупационными гитлеровскими властями. И паства этой церкви всегда во многом состояла из антисоветских эмигрантов, в том числе и бежавших после войны на Запад бывших коллаборационистов.
Нам не обойтись без разбора исторической роли личности генерала Власова и самого явления коллаборационизма в СССР. Причём я не собираюсь здесь касаться аспектов личной жизни Власова (его любовных интрижек и т.п.). Здесь как раз поле для церковных деятелей – давать оценки нравственному облику человека, не упускавшего случая завести любовниц (в том числе малолетних – во время командировки в Китай), фактического двоежёнца (при живой и неразведённой жене в СССР Власов в 1944 г. женился в Германии). Наш предмет – политический портрет командующего РОА («Русской освободительной армии»). Постараемся нарисовать его без намерения заранее поставить какое-то клеймо.
В начале 1942 года, наверное, немного было советских военачальников, столь же обласканных внимаем Верховного, сделавших за полгода войны столь впечатляющую карьеру, как Андрей Андреевич Власов. От командира корпуса до заместителя командующего фронтом – это было непросто в те тяжёлые месяцы, когда советские войска чаще терпели поражения, чем добивались успехов. Что это – везение? Удача до поры до времени улыбалась генералу – осенью 1941-го он невредимым вышел из окружения под Киевом. Будучи назначен командующим 20-й армией на подступах к Москве, самый тяжёлый период оборонительного сражения он провёл в госпитале и фактически вступил в командование армией, когда она уже наступала.
Но несомненно, что и полководческими способностями он тоже обладал. Во всяком случае, не ниже среднего уровня тогдашних генералов РККА. Иначе вряд ли бы Ставка его так усиленно выдвигала.
Очевидно, была у Власова и крепкая хватка карьериста. Он использовал все возможности, чтобы выдвинуться на заметную роль. Быть статистом он не терпел.
Это свойство характера впоследствии не позволит ему довольствоваться ролью простого пленного генерала. Он считал себя способным влиять на ход исторических событий, умело применяя их к своей выгоде.
Так, до войны Власов не вызывал никаких подозрений в плане политической лояльности верхам ВКП(б). Его происхождение – из крестьян-середняков – было классово безупречным. Правда, немного портило её обучение в духовной семинарии, но в конце концов и сам Сталин тоже учился в семинарии. И оба её не закончили: Сталин занялся подготовкой революции, а подростка Власова захватила революция совершающаяся. В 1930 году он вступил в партию и партбилет сохранил даже в плену. В 1937-1938 гг. принял активное участие в политической «чистке» рядов РККА.
В своём «открытом письме» «Почему я встал на путь борьбы с большевизмом?», написанном в марте 1943 г. и распространявшемся в виде листовки, Власов утверждал: «С 1938 по 1939 год я находился в Китае в качестве военного советника Чан Кайши. Когда я вернулся в СССР, оказалось, что за это время высший командный состав Красной армии был без всякого повода уничтожен по приказу Сталина». Здесь правда – только первое предложение. Остальное – ложь. Во-первых, репрессии против комсостава РККА начались в 1937 году. И в это время Власов находился в СССР. Более того, до командировки в качестве советника китайского руководителя Власов был членом военного трибунала Киевского военного округа. Историки свидетельствуют: в делах, в рассмотрении которых он принимал участие, нет ни одного оправдательного приговора, вынесенного по его инициативе. Закрытая ориентировка характеризовала его перед «ответственными товарищами в органах» самым положительным образом: «Много работает над вопросом ликвидации остатков вредительства».
Не уклонение, а самое активное участие в репрессиях против комсостава позволило Власову в 1938 году получить столь престижное назначение – военным советником в Китай.
Оттуда он вернулся с орденом Золотого Дракона, пожалованным ему китайским генералиссимусом, и с тремя чемоданами всякого добра. В плену он, если верить его апологету В. Штрик-Штрикфельдту (автору известной книжки про Власова «Против Гитлера и Сталина»), часто вспоминал с обидой, что эти три чемодана конфисковала у него таможня, а китайский орден он не мог в СССР открыто носить. Здесь явно проскальзывает мотив мелочной обиды донельзя тщеславного человека, вдобавок откровенного стяжателя.
Формулировал ли Власов уже тогда все те претензии к советскому строю, которые впоследствии излагал в своих программах РОА и КОНР («Комитета освобождения народов России»)? Был ли его облик коммуниста, беззаветно преданного делу Ленина—Сталина, личиной, под которой скрывался идейный враг? Или же он в плену критиковал «сталинский режим» только для того, чтобы снискать расположение своих немецких покровителей? Я склоняюсь ко второму варианту. Ведь если Власов был убеждённым антисталинистом в самом начале войны, это наверняка в чём-нибудь бы проявилось. А возможности для измены у него были и раньше лета 1942 г. Но он, как мы увидим, до последнего момента не думал о сдаче в плен. И легенду ему пришлось придумывать уже на ходу. Очевидно, ни до, ни после у него не было определённых убеждений. Вернее, у него было одно убеждение – он, Власов, жизнелюб и женолюб, при всех обстоятельствах должен не просто жить, но и хорошо жить. Даже в плену.
По возвращении из Китая Власов был отправлен инспектировать 99-ю стрелковую дивизию. Власов обнаружил недостатки в её подготовке, самым существенным из которых было, что… её начальник «изучает тактику боевых действий вермахта». Начдива арестовали, а Власова назначили на его место.
Летом 1940 г. Власов получил первое генеральское звание, а зимой 1940/41 г. был назначен командиром 4-го механизированного корпуса. Этот корпус участвовал в знаменитом танковом сражении первой недели войны под Бродами на Западной Украине. Несмотря на огромные потери, которые понёс корпус, Власов был назначен командующим 37-й армией, оборонявшей стратегически важный Киевский укрепрайон.
Надо отдать должное войскам, возглавлявшимся Власовым – немцам не удалось с ходу взять Киев.
В середине сентября 1941 года Юго-Западный фронт, а с ним и 37-я армия, оказался в окружении. Несколько сотен тысяч советских солдат и офицеров тогда погибло или было взято в плен, комфронта М.П. Кирпонос застрелился, а Власов долго блуждал в окружении, но вышел-таки в расположение советских войск. Если бы он раньше вынашивал какие-то антисталинские замыслы, то, наверное, уже тогда попробовал бы воплотить их в жизнь – обстановка позволяла.
В те тяжёлые месяцы НКВД ещё не занимался сверхжёсткой проверкой вышедших из окружения (он начнёт её позже – с начала контрнаступления под Москвой) – на фронте был дорог каждый солдат, а тем более генерал. Власов вскоре получает назначение возглавить 20-ю армию, сосредотачивавшуюся северо-западнее Москвы для будущего контрнаступления. Но, из-за болезни, смог фактически приступить к командованию только в середине декабря 1941 г.
В упомянутом «открытом письме» он рассказывал про этот период: «Я делал всё от меня зависящее для обороны столицы страны. 20-я армия остановила наступление на Москву и затем сама перешла в наступление. Она прорвала фронт германской армии, взяла Солнечногорск, Волоколамск, Шаховскую, Середу, обеспечила переход в наступление по всему московскому участку фронта, подошла к Гжатску».
На самом деле во время оборонительного сражения под Москвой Власов долечивал воспаление среднего уха, полученное в ходе полуторамесячных скитаний по Украине после разгрома Юго-Западного фронта. На командный пункт армии он приехал 19 декабря 1941 г. Под руководством Власова 20-я армия успешно продолжала наступление какое-то время.
Власов стал одним из прославленных на всю страну героев битвы за Москву.
Его портреты печатали в газетах. 6 февраля 1942 г. Андрей Власов был удостоен звания генерал-лейтенанта и получил 70-минутную аудиенцию у Сталина.
Свои впечатления от первой встречи с Верховным Власов изложил в письмах к жене и к любовнице в примерно одинаковых выражениях:
«…Ты не поверишь, дорогая Аня! [жена] Какая радость у меня в жизни! Я беседовал с самым большим нашим Хозяином. Такая честь мне выпала ещё первый раз в моей жизни. Ты представить себе не можешь, как я волновался и как я вышел от него воодушевлённым. Ты, видимо, даже не поверишь, что у такого великого человека хватает времени даже для наших личных дел. Так верь, он меня спросил, где у меня жена и как она живёт..»
«Дорогая и милая Аличка! [любовница с Юго-Западного фронта, с которой он вместе выходил из окружения] …Меня вызывал к себе самый большой и главный Хозяин. Представь себе, он беседовал со мной целых полтора часа. Сама представляешь, какое мне выпало счастье… И теперь я не знаю, как только можно оправдать то доверие, которое мне оказывает ОН…»
Надо думать, Власов здесь вполне искренен в своих восторгах от встречи с вождём. Зачем ему было притворяться?! Хотя он явно учитывал возможность перлюстрации, но основания для радости у него и в самом деле были.
Карьера складывалась удачно. Наши войска отбросили врага от Москвы, а 1942 год обещал стать переломным в войне. Во всяком случае, так сказал сам Верховный, пообещавший в день годовщины Красной армии, 23 февраля 1942 года, что до конца года враг будет изгнан из пределов Советской страны. А накануне этого дня Власова наградили орденом Ленина!
Возможно, и дошёл бы Власов во главе армии, а то и фронта, до Берлина, остался бы в истории одним из известных военачальников Советского Союза, если бы не роковое назначение под Ленинград.
Но тогда оно воспринималось как очередное повышение, как ещё одна возможность одержать впечатляющую победу. 8 марта 1942 г. генерал-лейтенант Власов был назначен заместителем командующего Волховским фронтом.
Этому фронту придавалось решающее значение в разгроме немецкой группы армий «Север». 2-я ударная армия фронта в январе 1942 г. переправилась через Волхов между Чудово и Новгородом и продвинулась почти до Любани, создав плацдарм, угрожавший тылу вражеской группировки под Ленинградом. Однако затем наше наступление застопорилось. Фланговые армии не сумели поддержать 2-ю ударную. Наверное, лучшим выходом было бы заранее отвести эту армию на исходные рубежи, но в Ставке всё ещё надеялись на возобновление наступления. Для «укрепления» комсостава фронта туда и направили Власова и ещё «группу товарищей».
Однако наступившая весна не принесла облегчения нашим войскам на чудовско-любанском плацдарме. Немцам удалось предельно сузить, а потом и перерезать коридор, соединявший 2-ю ударную армию с главными силами фронта. Армия стала снабжаться по воздуху, что в условиях господства немецкой авиации было нелёгким делом.
20 апреля А.А. Власов, заместитель командующего фронта К.А. Мерецкова, был назначен по совместительству и командующим 2-й ударной армией вместо тяжело заболевшего Н.К. Клыкова. Отправляясь на плацдарм, Власов, вероятно, рассчитывал вызволить армию из трудного положения и тем заслужить очередной триумф. Впрочем, есть и другая версия этого назначения. Апологеты Власова считают, что между Мерецковым и Власовым возник конфликт честолюбий, и комфронта решил отделаться от Власова, отправив его в окружённую армию и не подав ей затем помощи. Против этой версии говорит то, что бездействие Мерецкова, будь оно на самом деле, не прошло бы мимо внимания Верховного, а раз так – то и не осталось бы безнаказанным. Но сам Власов, второй раз за войну оказавшись в окружении вместе с целой армией, мог уверовать в то, что его нарочно «подставили».
Было от чего прийти в отчаяние: вместо ожидавшегося триумфального шествия до Берлина, наград и почестей как самому успешному советскому генералу (а может, и маршалу?), приходилось прятаться от немцев. По некоторым сведениям, когда стало ясно, что армия держаться в окружении больше не сможет, за Власовым с «большой земли» прислали самолёт. Но командарм категорически отказался лететь, якобы сказав: «Какой же командир оставляет свою армию?» Эта легенда выглядит правдоподобно. Если бы Власов уже тогда решил сдаться в плен, то осуществил бы это намерение не откладывая в долгий ящик. Но он почти три недели скитался по лесам (вместе со своей новой «фронтовой подругой»), и лишь тогда сдался, когда его выдал староста деревни, где Власов спрятался в сарае.
Очевидно, решение сдаться было принято Власовым спонтанно, когда он понял, что пойман и альтернатива плену – только смерть. А умирать не хотелось – по-человечески понятно. В этот момент (если не ещё раньше) во Власове могла подняться вся волна досады на собственную неудачную судьбу и на руководство, пославшее одного из своих лучших военачальников навстречу позору. Сюда примешались ещё и воспоминания осени 1941-го, когда уже довелось пережить гибель армии и выход из окружения. Одним словом – сломался человек (он и на суде сказал, что «смалодушничал»).
Но, сломавшись однажды, он затем всеми силами попытался убедить себя и остальных, что это был сознательный, причём идейный выбор.
Быть просто пленным советским генералом, отправляться в голодный завшивевший концлагерь не хотелось. Кроме того, надо было чем-то компенсировать утраченные тщеславные надежды. Въехать в Берлин победителем не удалось. Значит,… надо въехать победителем в Москву!
В элитных слоях третьего рейха давно складывалась оппозиция методам ведения войны нацистским руководством. Эта оппозиция была раздроблена, преследовала разные цели, в ней существовало несколько групп. Некоторые группы считали необходимым использовать потенциал антибольшевицких настроений части советских людей в интересах победы Германии. По мере того, как разгром Советского Союза становился всё более расплывчатой перспективой, эти настроения овладевали всё большим числом людей, причастных к выработке и проведению политики на оккупированных восточных территориях.
Ещё в 1941 году группы лиц, близких к руководству ОКХ (главнокомандования немецких сухопутных сил) и командованиям групп армий на Востоке, пытались создать что-то вроде «национально-освободительных комитетов», призывающих народы СССР повернуть оружие против «сталинского режима». Никаких комитетов в реальности не было, вся затея была чисто пропагандистская, но и она была дезавуирована нацистским руководством. Гитлер желал, чтобы победа над Советской Россией была одержана исключительно немцами, без всякой, даже фиктивной, политической роли русских.
Но эти группы лиц не оставляли своих попыток. Обращает на себя внимание их связь с будущими организаторами и участниками заговора против Гитлера 20 июля 1944 года. Те хотели, как известно, заключения мира с западными державами и войны до победного конца против СССР. «Освободительная армия», составленная из русских перебежчиков, могла пригодиться на этот случай. Но для того, чтобы возглавить такую армию, нужен был советский генерал с громким, прославленным именем. И тут как раз подвернулся Власов.
Непонятно, скоро ли Власов осознал, что втянут в сложную внутриполитическую игру «групп влияния» в руководстве третьего рейха, будучи в ней лишь разменной пешкой.
Но то, что немцы в нём заинтересованы, он, благодаря недюжинному уму и природному крестьянскому чутью, ощутил сразу же. И решил этим воспользоваться. Он понял, каких именно слов какие именно немцы ждут от него. И попытался извлечь из ситуации максимум выгоды для себя. Он стал создавать благородный ореол «спасителя Отечества», «борца с режимом». Немцы, заинтересованные в розыгрыше «русской карты» для своих разборок, стали ему подыгрывать.
Не столь важно, искренен ли был Власов, когда в беседах с покровительствовавшими ему немцами говорил о своём стремлении избавить русский народ от «сталинской тирании» и при этом не дать ему быть порабощённым Гитлером. Как военный, он обязан был понимать (да и понимал, конечно), что в той войне не может быть «третьей силы». Перейдя на другую линию фронта и принимая помощь гитлеровского режима, он никак не мог быть против него. Думать он мог всё, что угодно, но судят-то человека за поступки.
Да и слова его не отличались принципиальностью. Синод РПЦЗ призывает нас видеть во Власове патриота, уверяет, что «всё, что было ими [власовцами] предпринято – делалось именно для Отечества, в надежде на то, что поражение большевизма приведет к воссозданию мощной национальной России… “Власовцы” готовы были, при необходимости противостоять вооруженной силой какой бы то ни было колонизации или расчленению нашей Родины». А вот что пишет представитель тогдашнего германского МИДа Г. Хильгер о своей беседе в августе 1942 г. с Власовым и ещё двумя советскими пленными советскими офицерами, выразившими готовность сотрудничать с рейхом:
«…Я прямо сказал советским офицерам, что… не в интересах Германии содействовать восстановлению самостоятельной российской государственности на базе великорусских устремлений. Советские офицеры возразили, что между самостоятельным российским государством и колонией возможны различные другие решения, например, статус доминиона, протектората или государства, которому оказывается помощь, с его временной или постоянной германской оккупацией».
И это, по мнению некоторых, «мощная национальная Россия»: протекторат Германии, да ещё навечно оккупированный вермахтом?!
Даже если сделать скидку на то, что мы сейчас называем реал-политик, такие высказывания – ничем не прикрытое холуйство. Никто их за язык не тянул – сами высказались. Могли бы поискать и более мягкие выражение, тем более, что этот разговор их ни к чему не обязывал. А слово – не воробей. И даже если представить, что нацистское руководство сделало бы ставку на РОА, изменило свою восточную политику и выиграло войну (правда, непонятно, как), то участь России в союзе с такой Германией как раз и была бы – марионеточное государство, протекторат рейха. И это, по мнению РПЦЗ, «делалось для Отечества»?!
Иногда можно услышать, что модель поведения Власова была единственно возможной для человека таких убеждений (если, конечно, то, что он высказывал, находясь в плену, было его искренним убеждением, а не реакцией на конъюнктуру). Но что, разве Власов один видел недостатки сталинской модели социализма? А многие другие советские военачальники, оказавшиеся в плену и критически оценивавшие сталинский режим, но, тем не менее, не пошедшие на сотрудничество с Власовым, сколько он их не упрашивал?!
Вот, к примеру, генерал Михаил Лукин, бывший командующий 19-й армией, попавший в плен под Вязьмой в октябре 1941-го, потерявший руку и ногу. О разговоре Власова с ним передаёт уже упомянутый Штрик-Штрикфельдт:
«…Он спросил Власова:
Вы, Власов, признаны ли вы официально Гитлером? И даны ли вам гарантии, что Гитлер признает и будет соблюдать исторические границы России?
Власову пришлось дать отрицательный ответ.
Вот видите! – сказал Лукин, – без таких гарантий я не могу сотрудничать с вами. Из моего опыта в немецком плену я не верю, что у немцев есть хоть малейшее желание освободить русский народ. Я не верю, что они изменят свою политику. А отсюда, Власов, всякое сотрудничество с немцами будет служить на пользу Германии, а не нашей родине».
Сказано исчерпывающе точно. Напомню, что эти слова передаёт апологет Власова. Скорее всего, в действительности этот разговор происходил гораздо резче. Известно, что генерал Понеделин, заочно приговорённый в СССР к расстрелу (и его в 1950 году всё-таки расстреляли) и знавший об этом, плюнул Власову в лицо в ответ на предложение сотрудничать. А Лукина хоть после войны и промурыжили несколько месяцев в заключении, но всё-таки не осудили.
Дав согласие на использование своего имени в пропагандистских акциях вермахта, но не имея за собой никакой реальной силы, никакого влияния, Власов стал дважды предателем, обманывая поверивших этой пропаганде измученных советских военнопленных.
Многие из них, быть может, вступали в РОА даже по идейным соображениям. Но, очутившись там, становились просто военнослужащими вермахта, вынужденными стрелять в своих соотечественников.
Вторично оказавшись в плену – теперь уже в советском – Власов не терял присущего ему жизненного оптимизма. Он надеялся, что на суде ему зачтут «спасение военнослужащих от голода и унижения… Вспомнят эту мою заслугу». Наверное, был крайне удивлён, что этого не произошло.
Для того, чтобы поставить все точки над “i”, уместно предложить такую аналогию. После войны во Франции судили лидеров коллаборационистского режима. Его номинального главу – маршала Петэна – приговорили к смерти, заменённой тогдашним временным президентом Четвёртой республики генералом де Голлем, в силу преклонного возраста осуждённого, пожизненным заключением. Фактического главу режима в Виши – Лаваля – расстреляли.
При этом Петэн был в 1914 году одним из авторов «чуда на Марне», человеком, спасшим Париж. А в 1940-м многие считали его повторно спасшим Отечество – на этот раз от ужасов войны. Не помогло. Как и Лавалю не зачли его «заслуги» по снижению квот французских рабочих, насильно увозимых на работы в Германию, и отправляемых из Франции в концлагеря евреев.
Прошли десятилетия. Масштабы коллаборационизма во Франции были в разы выше, чем в нашей стране. Потомков вишистов во Франции не меньше, чем потомков борцов Сопротивления. Однако незаметно, чтобы кто-то пробовал начинать кампанию по реабилитации «борцов с прогнившим и коррумпированным режимом Третьей республики – Петэна и Лаваля». Нация уже дала оценку их изменнической деятельности – в виде смертного приговора, и больше не намерена к этому возвращаться.
И нам стоит этому поучиться.
Специально для Столетия
Пленение генерала Власова
или детектив, которого не было…
О генерале Власове написано много. Великое множество авторов, пытаясь понять мотивы, побудившие еще вчера весьма успешного советского генерала пойти на службу к немцам, так или иначе, касаются обстоятельств пленения командующего 2-й Ударной армии Волховского фронта. Каких только версий не прочитал я за долгие годы изучения трагической и героической истории армии, почти полностью погибшей в болотах между Волховом и Керестью. Последней и самой фантастической является версия, услышанная совсем недавно: генерал-лейтенант Власов попал в плен к немцам под Винницей. Под Винницей Андрей Андреевич и в правду был, но уже после того, как его взяли в плен совсем в другом месте. У немцев в этом городе был один из лагерей для военнопленных советских офицеров.
Одним из наиболее пристально исследующих путь Власова является историк, научный сотрудник мемориального комплекса «Брестская крепость» Леонид Решин. Много чего он написал о генерале, и именно у него можно найти наибольшее количество версий пленения Власова. Называются деревня Мостки, где Власов якобы прятался в бане, и деревня Сенная Кересть, где генерал был взят в плен в доме, куда он зашел поискать пропитания. Можно найти и другие названия населенных пунктов, где по утверждениям разных источников Андрей Андреевич Власов был пленен немцами. Разными у разных авторов будут и даты пленения: от третьего до двенадцатого июля. Короче говоря, сплошной детектив!
На самом деле никакого детектива нет, и не было. Район пленения и обстоятельства предшествующие этому событию, круто изменившему судьбу командующего 2-й Ударной армии, можно было установить уже давно. Для этого следовало только внимательно изучить докладную записку бывшего начальника связи армии генерал-майора А.В. Афанасьева, который выходил из окружения вместе с Власовым, и расстался с ним всего за день до его пленения. В отличие от своего командующего, Афанасьеву удалось выйти к своим, и он подробно поведал о многодневных странствованиях большой группы окруженцев, в составе которой был и генерал-лейтенант Власов. Записка эта была составлена 26 июля 1942 года и давным-давно преспокойненько пылилась в фондах Центрального архива Министерства обороны в г. Подольске. Ее довольно часто цитировали разные исследователи, затрагивая те или иные аспекты истории 2-ой Ударной армии. Мне этот документ попал в руки лет пятнадцать назад, но надо было найти последнее звено, которое помогло бы размотать всю цепочку. Таким звеном стала книга чешского автора Карела Рихтера «Дело генерала Власова», которую мне году в 1995-ом подарил мой чешский друг-журналист Зденек Шамал. Его, как и меня, интересовала вся эта история. Когда я прочитал эту весьма интересную книгу, то докладная записка генерал-майора Афанасьева заговорила совершенно по-иному. Но не будем забегать вперед. Законы жанра зовут нас к постепенности и последовательности...
Итак, раннее утро 25 июня 1942 года. Рубеж р. Полисть - северная дорога -узкоколейка 2-й Ударной армии. Сильнейший артиллерийский обстрел со всех сторон. В 4 утра с первыми лучами солнца появилась немецкая авиация, бомбя и расстреливая из пулеметов все живое, что еще двигалось в сторону Мясного Бора. «Военный Совет армии на рассвете 25.6. находился западнее реки Полисть в 500 метрах, около узкоколейки. Дальнейшая судьба ВС не известна», - так пишет начальник разведотдела армии полковник В.С.Рогов в своем докладе командованию Волховского фронта об операции по выводу 2 Ударной армии из окружения. Полковнику Рогову тоже повезло, и он остался в живых. Доклад написан им после выхода к своим.
Генерал-майор Афанасьев описывает то же самое несколько более подробно: « Все вышли ночью с 24 на 25-е июня на КП 46 сд, и в момент перехода в 2 часа ночи вся группа попадает под арт.-минометный заградительный огонь. Группы в дыму теряются. Одна группа во главе с Зуевым и начальником особого отдела с отрядом автоматчиков в 70 человек из особого отдела каким-то образом от нас скрылась у реки Полисть в направлении на высоту 40.5 (со слов тов. Виноградова), то есть ушла от нас вправо, а мы с группой Власова Виноградова, Белишева, Афанасьева и другими ушли сквозь дым арт.-минометных разрывов влево, организовали поиски Зуева и Шашкова, но успеха не имели. Пройти вперед не смогли.»
Потерявшиеся в дыму разрывов комиссар Зуев и начальник особого отдела Шашков не смогли выйти к своим ни тогда, ни позже. А.Г. Шашков был тяжело ранен и застрелился, не желая отягощать собой товарищей в практически безвыходной ситуации, а Зуев, пройдя многие километры по лесам и болотам, погиб в перестрелке с немцами на железной дороге между населенными пунктами Торфяное и Бабино. Его сдали фашистам два предателя Сейц и Ковригин, но это отдельная история...
Группа, в составе которой волей случая оказались вышедший из окружения Афанасьев и никогда не вышедший Власов, откатывается назад в сторону КП 46 стрелковой дивизии полковника Черного. Туда же вернулся и штаб 46 сд. Этот район находился на середине пути между двумя небольшими болотными речками - Полистью и Глушицей. Этим рекам суждено было стать кровавыми рубежами в истории 2-й Ударной армии. Вот, что дальше пишет в своей записке генерал Афанасьев: «Ждали момента затишья, но, увы, в тот период с запада противник прорвал фронт и двигался к нам по просеке во взводных колоннах и кричал: «Рус, сдавайся!»
Афанасьеву поручено организовать оборону, но она не имела успеха, немцы теснили обороняющихся. «Нужно отметить, что тов. Власов, несмотря на обстрел, продолжал стоять на месте не применяясь к местности. Чувствовалась какая-то растерянность или забывчивость. Когда я стал предупреждать: надо укрыться, то он все продолжал оставаться на месте. Заметно было потрясение чувств».
На мой взгляд, было от чего находиться в потрясении чувств. Власов, вступая в должность командующего армией в апреле 1942 года, прекрасно был осведомлен о положении армии, как вчерашний заместитель командующего Волховским фронтом. Он неоднократно пытался обратить внимание высшего командования на ее бедственное положение. Это же сделал в апреле 1942 года и командующий фронтом Кирилл Афанасьевич Мерецков, говоря Сталину, что в таком положении 2-я Ударная не только не может наступать, но и обороняться не может. Слова эти услышаны не были...
Читаем Афанасьева дальше: « Виноградов (начальник штаба 2-ой Ударной армии - А.О.) взялся за организацию отхода в тыл противника с выходом через фронт к своим. Нужно откровенно признаться, что особых приглашений тов. Виноградовым офицерам штаба не было. Все делалось конструктивно. Но, несмотря на эти условия, вольно или невольно, группа добровольно сама влилась в единую группу до 45 человек. Видно было, что его это не устраивало. Но остановить этот поток было уже поздно. Плюс к этому прибавилась еще группа полковника Черного в количестве 40 человек. Получилась изрядно большая группа. Тов Власов был безразличен.»
На этом моменте я хочу особо заострить внимание, поскольку историк Леонид Решин пишет буквально следующее: «Майор Зубов, участник выхода из окружения группы офицеров 2-й Ударной армии, вспоминал, что Власов под всякими предлогами старался уменьшить численность группы. Лишние свидетели были не нужны...» Кто врет? Историк Решин или майор Зубов задним числом? Как видно из написанного генералом Афанасьевым, Власов вообще никакой инициативы в чем-либо не проявлял с момента отхода с рубежа реки Полисть. Мне приходилось встречать и еще более крутые перлы. Читая в архиве МО СССР историю 59-ой армии Волховского фронта, воевавшей бок о бок со 2-й Ударной, я с удивление прочитал в этом писании, что оказывается во всех неудачах этой армии виноват... генерал Власов, заблаговременно продавшийся немцам и сообщавший им заранее все стратегические планы советского командования. С полной ответственностью хочу заявить, что это полная чушь. До 12 июля 1942 года генерал-лейтенант Андрей Андреевич Власов был вполне благонадежным советским генералом, не более того...
По пути следования с большой группой, в составе которой двигался генерал-лейтенант Власов, происходили всякие коллизии. Немцы были кругом. Пройти не удавалось. Напарывались на мины. Гибли. Посылали вперед разведгруппы. Они не возвращались. Часть людей рассеялась, ушла своим путем. Немцы перекрыли все направления надежно. Скитания продолжались уже не один день. Наконец, у Ольховских хуторов на реке Кересть (ныне не существующий населенный пункт - А.О.) удалось перейти на западный берег.
«К этому времени мы все уже устали, истощали, питались только травой, варили пресные без соли супы из грибов. Было принято решение: истребительному отделению по дороге на Вдицко с юга и севера сделать налет на автомашину с продовольствием, забрать продукты и доставить к нам в лес. 15 человек выступили.» Выступление закончилось неудачей. Комиссар штаба Свиридов ранен в грудь пулей навылет, и один человек убит. Продовольствия добыть не удалось. Принято решение идти на место бывшего КП в урочище Щелковка. Там опять неудача. Еще один человек погиб.
Принимается решение двигаться на запад в направлении деревни Подберезье (на карте этой деревни я не нашел в том районе, о котором идет речь - А.О.)
«Это было 10-11 июля 1942 года. Железная дорога уже перешита на немецкую колею, обнаружена охрана, но мы незаметно миновали ее. Вышли на деревянную дорогу узкоколейную, что в 2-х километрах восточнее Подберезья. Здесь была сделана длительная остановка.
Виноградов договорился с Власовым разбить группу на маленькие группы, которые должны были сами выбирать себе маршрут движения и план своих действий (этот момент тоже интересен, поскольку многие историки приписывают такое решение именно Власову, а не Виноградову - А.О.)
Я лично возражал против данного мероприятия, предложил свой план - двигаться всем до реки Оредеж, заняться на месте ловлей рыбы на озере Черное и, если удастся, на реке, а остальная часть группы, которую соглашался возглавить я, пойдет искать партизан, у которых найдем радиостанцию, свяжемся с нашими частями на востоке, и нам окажут помощь.
Мое предложение не было принято. Я тогда предложил желающим пойти со мной. Со мной захотел пойти один политрук, который по спискам входил в группу Власова. Тогда меня Виноградов обвинил, что я, якобы, переманиваю к себе... Перед уходом я спросил, куда собираются идти другие группы, но никто еще не принял решения. Я спросил об это Власова и Виноградова, они сказали, что тоже не приняли решения, и что они пойдут после всех».
Генерал Афанасьев и еще три человека ушли по своему маршруту. Им повезло, очень скоро они наткнулись на лужских партизан из отряда Сазонова. Власов, Виноградов, его ординарец и кухарка Власова Мария Воронова пошли своим путем. От того места, где они расстались с группой генерала Афанасьева, путь этот пролег на юг в сторону деревень Туховежи - Ям-Тесово. Расстояние между этими деревнями километров 6-8. Судя по направлению движения, полковник Виноградов хотел выйти к позициям советских войск в район Луги. Этому не суждено было случиться...
Читаем Карела Рихтера: «12 июля на рассвете офицер разведотдела
XXXVIII армейского корпуса капитан Швердтнер пришел будить переводчика
зондерфюрера Карла Поелхана:
-Вставайте, едем в Ям-Тесово.
-Что случилось?
-Вчера вечером дозор застрелил там некоего мужчину. Похоже, это
генерал Власов. Необходимо идентифицировать.
Штаб 38 -го армейского корпуса немцев находился в те времена в деревне Раглицы. Многим любителям подводной охоты ныне хорошо известны имеющиеся там чистые карьеры. Именно отсюда и выехали на опознание якобы генерала Власова капитан Швердтнер и его переводчик. По пути они заехали в деревню Туховежи, где должны были взять автоматчиков сопровождения. В деревне к ним подошел староста, который заявил, что он задержал двух подозрительных особ: мужчину и женщину, которые просили у него еду и ночлег, предложив в обмен серебряные часы. Часы староста показал немцам. Капитан Швердтнер ни слова не понимал по-русски, да и к тому же очень торопился опознать труп генерала Власова. Он попросту отмахнулся от назойливого старосты. Правда, Поелхан приказал, чтобы задержанных староста охранял, дабы не убежали, пока немцы ездят в Ям-Тесово.
В деревне Ям-Тесово немцам показали раненого русского солдата с рукой на перевязи, которого подстрелили при попытке к бегству, когда дозор крикнул двум людям в венной форме: «Стой!» Второй из убегавших был застрелен. Труп положили в сарай. Туда и повели капитана Швердтнера.
«Мертвый лежал на соломе, высокий сутулый, одетый в плащ. Восковой
бледности щеки покрывала густая черная щетина.
-Это твой командир? - перевел Поелхан вопрос капитана Швердтнера.
-Да - повел опущенными плечами солдат.
-Генерал Власов?
-Да
Щвердтнер махнул рукой:
-Можете пленного увести.
Склонился над убитым, минуту на него поглядел. Все соответствовало описанию Власова: высокий, статный, темные волосы, высокий лоб, широкий нос, выступающие скулы. Отсутствовали очки, но их можно потерять. Без сомнения это Власов. Его ординарец это подтвердил. Да и плащ. На нем были три звезды, что соответствовало званию генерал-лейтенанта Красной Армии».
Абсолютно уверенный в том, что дозор застрелил в деревне Ям-Тесово
именно Власова, Швердтнер приказал похоронить убитого, составив
протокол опознания. По радио он известил командование корпуса,
что тело генерала Власова успешно опознано. Обратная дорога снова
лежала через Туховежи. И снова к ним подошел надоедливый русский.
Он подвел немцев к двери пожарного сарая, запертого на висячий
замок. Швердтнер взял два автоматчика охраны и поставил их у дверей.
Староста деревни снял замок. Переводчик крикнул:
-Выходите! Вы окружены!
Пару минут было тихо. Потом отозвался глубокий голос:
-Nicht schiessen, general Vlasov!
Так описывает Карел Рихтер подробности пленения генерала Власова. У меня нет оснований ему не верить. Путь группы, в которой шел командующий 2-й Ударной армией генерал-лейтенант Власов, прослежен мною по карте. Группа прошла от рубежа реки Полисть до момента расставания с генералом Афанасьевым почти 70 километров. Место, в котором они распрощались навсегда («это было 10-11 июля» - ген. Афанасьев), отстоит от деревень Туховежи и Ям-Тесово в десяти километрах. Именно столько и можно было пройти за день изможденным и голодным людям, не больше. Все сошлось. Сомнений нет. Власов попал в плен в деревне Туховежи Ленинградской области, совсем неподалеку от границы нынешней Новгородской области. К западу от Мясного Бора, куда ему не суждено было выйти вместе с остатками своей изможденной армии. Староста деревни Туховежи запер его и Марию Воронову в сарае 11 июля, а в руки немцам сдал их 12 июля. От деревни Туховежи путь Власова повернул в другом направлении, но это уже тема другого детектива, а в этом можно поставить точку.
Осталось только объяснить читателю, кого же застрелили немцы в деревне Ям-Тесово, и почему на убитом был плащ с генеральскими звездами? Немецкий дозор застрелил полковника Виноградова, начальника штаба 2-й Ударной армии и ранил его ординарца. Плащ на Виноградове был генеральский потому, что незадолго перед расставанием Власов дал его полковнику, которого сильно знобило. Так они и пошли по деревням искать пропитание: генерал - в гимнастерке без знаков различия, полковник - в генеральском плаще. Внешне Виноградов был слегка похож на своего командующего, да и полмесяца голодовки и лесных скитаний еще больше усилили это сходство. Кстати, родственники полковника Виноградова до сих пор не знают, где он похоронен.
Александр ОРЛОВ
На фото: генерал А.А.Власов на фронте
Разработкой этих планов занимались сразу несколько инстанций и несколько разных групп исполнителей: Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД), его разведывательный отдел и спецотделение ЦШПД по организации и руководству специальными операциями по ликвидации видных военно-политических чинов немецко-фашистской армии и предателей, Главное управление контрразведки Наркомата обороны СССР (Смерш) и вновь образованный Наркомат государственной безопасности (НКГБ СССР).
Выполнить задания по поимке или уничтожению Власова оказалось не так-то просто. Установить точно местонахождения генерала никто не смог. Довольствовались разноречивыми слухами, вплоть до того, что Власов арестован немцами.
В результате сложной агентурной работы минскому агенту Соколок удалось завербовать капитана РОА Вальтера Краубнера, которому дали оперативный псевдоним Дедушка. 20 августа 1943 г. Дедушку срочно вызвали в Берлин. Все попытки связаться с ним и передать ему письма, деньги, яд были безуспешны.
Только 27 ноября 1943 г. Краубнер возвратился в Минск и с большим трудом был выведен из города. По сообщению Дедушки, он пытался дважды совершить покушение на Власова, но оба оказались неудачными. Он смог в Берлине купить ампулу с отравляющим веществом и в середине ноября 1943 г. две трети дозы из ампулы в пищу Власову перед обедом подмешала девушка, работавшая на кухне. Но внезапно, перед обедом, генерал был вызван в Министерство пропаганды, где и пробыл до вечера. Обедал он в министерстве, а отравленную пищу пришлось выбросить. Второй раз, в вино, получаемое в школе РОА, оставшуюся дозу яда высыпал Дедушка. Однако никакого воздействия отравляющее вещество не оказало...
Документы РГАСПИ, содержащие сведения о попытках обезвредить А.А. Власова любым путем, отложились в фонде ЦШПД (Ф. 69). Документы фонда о попытках поймать или ликвидировать Власова имеют в основном оперативный характер. Это разведывательные сводки и выписки из них, спецсообщения, планы разработок отдельных операций.
В настоящей журнальной публикации представлены избранные документы из объемного двухтомника "Генерал Власов: история предательства", который увидит свет в 2015 году.
N 1
Директива начальника ЦШПД П.К. Пономаренко командиру партизанской бригады "Мститель" (БССР) Д.В. Тябуту
г. Москва. 15 мая 1943 г.
Шифром
Из спецотделения ЦШПД - т. Тябут.
Опросом перебежчиков и агентурным путем установите местонахождение ВЛАСОВА. В случае появления его в районе вашей деятельности примите меры по задержанию или уничтожению. Задание особой важности и совершенно секретно.
ПОНОМАРЕНКО
Верно: капитан Карпов
_____________________________________________________________________
N 2
Директива П.К. Пономаренко зам. комиссара по делам комсомола партизанского отряда им. Александра Невского Дрисского района БССР С.В. Силицкому
31 мая 1943 г.
Спецотделение ЦШПД - т. Силицкому.
В Осинторфе продолжает формироваться подразделение власовцев для борьбы против партизан. Примите активные меры через агентуру по разложению формирований за переход их на сторону партизан, тщательно проверяйте перешедших, из них вполне надежных, давших согласие, направьте обратно к власовцам с заданием уничтожения высшего комсостава формирования и самого Власова. Организуйте разведку по Осинторфу и Орше, о политико-моральном состоянии подразделений, какие они имеют задания, также всех передвижениях Власова. В места вероятных посещений Власовым направьте проверенных людей с заданием уничтожения его. Все материалы по данному делу доносите немедленно. Задание особой важности и строго секретно.
ПОНОМАРЕНКО
Верно: капитан Карпов
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 9. Д. 9. Л. 2. Копия.
_____________________________________________________________________
N 3
Распоряжение П.К. Пономаренко командиру 3й Белорусской партизанской бригады А.Я. Марченко
Изменник - генерал ВЛАСОВ формирует отряды и направляет их для борьбы против партизан. Возможно его личное появление г. Полоцке. В места вероятных посещений ВЛАСОВЫМ направьте проверенных людей с заданием уничтожения его. Через агентуру примите меры по разложению отрядов власовцев за переход их на сторону партизан, тщательно проверяйте перешедших, из них вполне надежных, давших согласие, направляйте во власовские формирования с заданием уничтожение высшего комсостава формирований и самого ВЛАСОВА. Все материалы по данному делу доносите немедленно. Задание особой важности и строго секретное1.
ПОНОМАРЕНКО
Верно: капитан Карпов
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 9. Д. 9. Л. 4. Копия.
1 Аналогичные распоряжения в это же день были направлены командирам партизанской бригады "дяди Коли" П.Г. Лопатину, партизанской бригады "Народные мстители" В. Воронянскому и 1-й Витебской партизанской бригады М.Ф. Бирюлину для розыска и уничтожения Власова соответственно в Минске, Борисове, Витебске (см. РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 9. Д. 9. Л. 4-5).
_____________________________________________________________________
N 4
Шифртелеграмма ЦШПД N 323 Д.В. Тябуту
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Фото: Сергей Михеев/ РГ
Директор РГАСПИ Андрей Сорокин: Документ истории не дубина в драке
Организуйте захват языка из "власовцев", находящихся в Лужках. Тщательно допросите пленных по вопросам: где находится ВЛАСОВ и его штаб, какие имеются сведения о его приезде, район Глубокого, где какие формируются части националистов, численность формирования, полные данные о командном составе, к каким боевым действиям готовится формирование. Все материалы сообщить немедленно.1
ПОНОМАРЕНКО
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 14. Л. 125. Заверенная копия.
1 Аналогичная шифртелеграмма была направлена в отряды Силицкого и Донукалова, находившиеся в районе Орши.
_____________________________________________________________________
N 5
Донесение начальника спецотделения ЦШПД в г. Минске майора госбезопасности С.И. Казанцева (Староста) П.К. Пономаренко
Мероприятия по ВЛАСОВУ идут туго в силу отсутствия его самого и его "хозяйства" в г. Минске.
Разрабатываются:
1. Посылку человека в Глубокое - с целью изучения там "хозяйства", подбора людей.
2. Человек из числа вербовщиков Власова в г. Минске, кандидатуры для обоих случаев есть.
3. Засылку своих в части Власова в качестве исполнителей.
4. Имею зацепки изучения агентуры Власова, работающей в советском тылу.
Исх. N 49 17 июня 1943 г. - СТАРОСТА.
Резолюция: т. Формашев. Очень важно, надо ответ дать. Пономаренко
Верно: капитан Карпов
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 9. Д. 9. Л. 6-7. Копия.
_____________________________________________________________________
N 6
Шифртелеграмма ЦШПД N 315 Бирюлину
Изменник - генерал Власов формирует отряды и направляет для борьбы против партизан. Возможно его личное появление [в] Витебске. [В] места вероятных посещений Власовым направьте проверенных людей, [с] заданием уничтожения его. Через агентуру примите меры по разложению отрядов власовцев за переход их на сторону партизан, тщательно проверяйте перешедших, из них вполне надежных, давших согласие, направляйте во власовские формирования с заданием уничтожения комсостава формирований и самого Власова. Все материалы [по] данному делу немедленно доносите.
Задание особой важности и строго секретное.
Начальник Центрального Штаба партизанского движения
Генерал-лейтенант П. ПОНОМАРЕНКО
Помета: связь с т. Бирюлиным перервана. Спецотделение поставлено в известность. Подшить в дело, <...>1
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 14. Л. 117. Рукопись. Подлинник.
_____________________________________________________________________
N 7
Шифровка N 498 Никитина заместителю начальника ЦШПД С.С. Бельченко
ВЛАСОВ был в селе Медведь в 50 км юго-западнее Новгорода. 18 июня выехал в неизвестном направлении.
N 2979 НИКИТИН
Резолюция: Р.О. Мало того был, а что сделали. П[ономаренко].
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 51. Л. 86. Заверенная копия.
_____________________________________________________________________
N 8
Распоряжение П.К. Пономаренко С.И. Казанцеву
По имеющимся у нас данным в лагере N 35 формируется так называемое "гвардейское" подразделение КАБАНА1. Надо ввести нашу агентуру в это подразделение и озадачить ее на уничтожении КАБАНА. Немедленно доносите все имеющиеся у Вас данные об агентуре КАБАНА, действующей на всей нашей территории.
ПОНОМАРЕНКО
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 9. Д. 9. Л. 7. Копия.
1 Кабаном именовали Власова в ряде шифрованных донесений.
_____________________________________________________________________
N 9
Сообщение Петрова в ЦШПД
С Невеля на фронт Новосокольники исключительно направлена добровольческая армия. Власов выехал под Новосокольники, штаб там же.
ПЕТРОВ
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 9. Д. 9. Л. 8. Копия.
_____________________________________________________________________
N 10
Шифртелеграмма начальника Западного штаба партизанского движения Д.М. Попова
Передаю телеграмму Данченкова. "[В] моем районе полк изменников. 3 июля - в Сергеевке (20 км. западнее Олсуфьево) был Кабан. Установили наличие 627го и 826го батальонов изменников". Дал приказание выделить 5 групп для ликвидации Кабана.
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 9. Д. 9. Л. 12. Копия.
1 Подпись отсутствует.
_____________________________________________________________________
N 11
о возможности отравления Власова
КАБАН постоянно [в] разъездах. Его заместитель МАЛЫШКИН - [в] БЕРЛИН. [В] сфере моей деятельности находятся: [в] Минске - группа представителей, возглавляемая полковником СОБОЛЕНКО, в м. Глубокое крупный штаб, охраняемый батальон РОВА1, [в] месте батальона возможно появление КАБАНА. Тут его и подстерегаю. [В] Минске обработка капитана группы СОБОЛЕНКО сорвалась. [По] другой линии изучаю полковника РОВА. Агентом [в] Глубокое оформлена жена инженера, Колонтай Надежда, квартиру "К" посещает КАБАН и изредка разведчики РОВА, работавшие [в] советском тылу. Подробности этих людей изучаю.
Дальнейшие мероприятия подбор и вербовка людей КАБАНА [в] Минске из числа подразделения, прибывшего туда днями.
Вербовка полковника. Вербовка через них мальчиков. Определяются возможности Колонтай [в] смысле организации блюда [с] луком или репы [в] момент пребывания у ней КАБАНА. [В] район Глубокое высылаю группу во главе оперработников для насаждения швагеров2 около и среди работников штаба и батальона. Зацепки [и] возможности есть.
N 81. СТАРОСТА
Резолюции: Прошу переговорить. Б[ельченко]. Т. Формашеву.
Помета: Формашев.
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 52. Л. 133. Заверенная копия.
1 Так в документе. Имеется ввиду РОА
2 В машинописной версии документа слово "швагеров" заменено на слово "агентов" (См. РГАСПИ, Ф. 69. Оп. 9. Д. 9. Л. 13).
_____________________________________________________________________
N 12
Шифровка С.И. Казанцева
[По] делу КАБАНА ничего нового нет. Всеми силами ищу людей. Рыбаку подготовляю три варианта: лук, заряд замедленного действия на автомашине исполнителя, гранатой. Нуждаюсь [в] часовых замыкателях сроками замедления от 5 до 60 минут.
N 87. СТАРОСТА
Резолюции: Т. Формашеву. [Бельченко].
Помета: Форм[ашев].
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 53. Л. 57. Заверенная копия.
_____________________________________________________________________
N 13
Шифртелеграмма ЦШПД N 770 Титкову о ведении переговоров со старшими офицерами армии Власова
Переговоры со старшим офицерами армии Власова необходимо продолжить.
Заявите, что искупить вину перед родиной они могут при условии организации перехода солдат РОА на сторону партизан с оружием для активной борьбы [с] немецкими оккупантами.
При согласии создайте из перешедших боевые группы и направляйте их на уничтожение немецких гарнизонов, активных участников РОА и организации диверсионных актов.
Наиболее надежных офицеров, имеющих авторитет [в] РОА, завербуйте, оставив их [в] частях [и] подразделениях РОА [с] задачей дальнейшего разложения солдат и офицеров, захвата Власова и его ближайших помощников или физического уничтожения последних.
Учитывая возможность провокации [со] стороны гестапо, организуйте разведку и охрану места встречи.
Результаты регулярно доносите.
ПОНОМАРЕНКО
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 16. Л. 169-170. Заверенная копия.
_____________________________________________________________________
N 14
Выписка из разведсводки Дельта
N 5846 ПОПОВ
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 9. Д. 9. Л. 43. Копия. Рукопись; Оп. 6. Д. 53. Заверенная копия.
_____________________________________________________________________
N 15
Шифровка С.И. Казанцева П.К. Пономаренко
[В] Минске [в] числе доверенных людей Кабана завербовали агента внутренника "Дедушка" - крупная фигура, [с] обширными связями среди "власовцев" [в] Орше, Бобруйске и других городах, имеющих отношение главной квартире ВЛАСОВА в Берлине. "Дедушка" донес: Кабан [в] Берлине, "хозяева" ему не доверяют, среди крупных "власовцев" аресты, в связи с чем появились недовольные. Имеются конкретные лица, [из] числа заместителей Власова, генералы, которые [по] характеристике "Дедушки" не могут быть привлечены [к] нашей работе. Имею в виду через "Дедушку" завязать связь [с] этими лицами, [в] целях привлечения их к нашей работе. В случае удачи, [от] чьего имени, что могу им обещать? Полагаю направить письмо, текст которого прошу продиктовать. Прошу указать направление их использования, помимо моей задачи.
В Орше, Бобруйске, Минске и других городах, сфере возможностей "Дедушки" насаживаю агентов-внутренников для роли резидентов против Кабана, ищу другие каналы его разработки.
СТАРОСТА
Верно: Ст. пом. нач. 6 Отдела ЦШПД капитан госбезопасности Кушлевич
Резолюции: т. Бельченко. т. Анисимову, т. Формашеву. Прошу переговорить со мной. Бел[ьченко]. 18.8.43.
Пометы: Формашеву, Емлютину 21.8.43. Ан[исимов]. Д. Емл[ютин]. 24.08.43 г.
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 55. Л. 34-35. Заверенная копия.
_____________________________________________________________________
Совершенно секретно
РС/ 88 тов. Пономаренко
"Дедушка" неожиданно вызван [в] Берлин. Запросил инструкции. [На] свой риск приказал связаться с генералами Благовещенским, Жиленковым, передать им, что их желание работать [с] нами доложено главному командованию. Решение и директивы дополнительно. Возможно, мои инструкции [к] отъезду "Дедушки" запоздают. Пойдут вдогонку.
Жду указаний. К 24.00 буду слушать.
N 121 СТАРОСТА
Резолюция: В переговоры вступайте, действуйте по условиям обстановки, по своему усмотрению. По[номаренко]. т. Формашеву. Р.О.
Пометы: Форм[ашев].
21.08.. С. Ан[исин].
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 55. Л. 29.Завернная копия; Оп. 9. Д. 9. Л. 46. Копия. Рукопись.
_____________________________________________________________________
N 17
Шифровка С.И. Казанцева П.К. Пономаренко
21 августа "Дедушка" выехал [в] Берлин [с] моими инструкциями. Поездку подготовил [по] нашему заданию. Через своих друзей сверху. [На] всякий случай на Минск установил связь и шифр. Вернется через недели две.
N 123 СТАРОСТА
Резолюция; т. Формашеву. П[ономаренко].
Помета: Формашев.
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 55. Л. 131. Заверенная копия. Оп. 9. Д. 9. Л. 48. Копия. Рукопись.
_____________________________________________________________________
N 18
Шифровка С.И. Казанцева П.К. Пономаренко
Дедушка [в] Минске. Задачи [по] Берлину выполнил. Оставил там агентов. Подобрал людей среди частей РОА, находящихся в Италии, Франции. Днями уходит ко мне. Имеет ценные данные [для] доклада Центру. 25 декабря [в] Берлин едет новый агент с инструкциями и луком. Лук для ликвидации организаторов "Русского движения" [О] Шакале1 ничего нового нет. Работаем всеми силами. Дела по нацдемам идут благоприятно. Последнее время потерял одного сотрудника комиссариата и девять лучших агентов. Работа усложнилась. Нет взрывателей, питание рации кончилось. Помощи ниоткуда никакой. Подготовьте почву для работы [в] районе Вилейка.
N 173 КАЗАНЦЕВ
Резолюции: т. Ганенко. П[ономаренко].
Оперотдел. Надо помочь. Ганенко 23.12.43.
Помета: Имеется подгот[овленных] аэродромах 12 комп[лектов]. И. Сизов. 24.12.43.
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 6. Д. 67. Л. 143. Заверенная копия.
1 Шакал - еще одно условное наименование А.А. Власова в документах ЦШПД.
_____________________________________________________________________
N 19
Шифровка С.И. Казанцева П.К. Пономаренко
Загрузка...